Кевин Паради (Benighted): Разные виды энергии
Французский барабанщик Кевин Паради (Kevin Paradis) в основном известен ценителям брутальных жанров. Он играет в командах Benighted, Agressor, Mithridatic, участвовал в коллективе Svart Crown, всё это дэт-грайнд- и блэк-дэт-метал, то есть от основного стилистического направления «ИнРока» далековато. Но истинный талант сияет даже в самой необычной «обёртке»… А желание сделать интервью с Кевином возникло совсем неожиданно — в разговоре с российским гуру барабанных палочек Андреем Ищенко.
Нельзя было не заметить, с каким восхищением Андрей высказывался по поводу сумасшедшей техники нашего сегодняшнего героя. А если уж такой признанный мастер так восторгается кем-то, обязательно нужно к этому музыканту присмотреться поближе! И действительно, в его игре есть и невероятная экспрессия, и энергия, и координация; слушая игру Паради и на записях, так «вживую», нельзя остаться равнодушным. Как ему это всё удаётся? Об этом — наше интервью.
Здравствуй, Кевин! Рад разговаривать с представителем французских металлических кругов. Привет от твоего российского коллеги Андрея Ищенко. Как у тебя дела?
Передавай привет и ему тоже! Помню, как мы выступали с ним на одной сцене во Франции. Концерт был отличный, но на сцене жара, как в аду… Дела у меня в порядке, спасибо, сейчас работаю над очередными студийными записями и разучиваю новые песни для выступлений с Benighted, а также Nader Sadek! Дел хватает. (Разговор был ещё до эпидемии коронавируса, – прим. ред.)
Кевин, ты родился в Ле-Пюи-ан-Веле (Le Puy-en-Velay), совсем крохотном городе, что ты помнишь о своём детстве в нём, была ли там местная тяжелая сцена?
Город маленький, да, но вырос я в городке ещё меньше! Он называется Лангонь (Langogne), и там не было, да и сейчас, я уверен, нет никакой метал-сцены. В школе несколько ребят слушали тяжелую музыку, модную на тот момент – Slipknot, Rammstein, Мэрилина Мэнсона, вот и всё. А в старших классах я перешёл в школу-интернат в Ле-Пюи-ан-Веле, и в этом городе кое-какая тяжелая сцена уже была, но всё ещё крошечная. Концерты случались редко, а если и были, то не металлические, а больше хард-роковые или панковые. Но всё равно это привело к нескольким важным для меня встречам. Надо понимать, что в то время интернет только начинал развиваться, и добывать новую музыку, узнавать о новых группах было сложно. Под рукой у меня было только то, что слушал отец – какой-то классический рок и немецкий хэви-метал. Спасибо новым друзьям в школе, благодаря ним я открыл для себя Metallica и Iron Maiden. Тогда и музыку было искать трудно, и людей, с которыми находишь общий язык, а уж подходящую группу — практически невозможно! Тогда я даже ещё не играл на двойных бас-бочках, но все музыканты считали, что моя игра слишком агрессивна и брутальна. Найти и развивать свою музыкальную индивидуальность в этих условиях было сложновато. Я рад, что нашлись те немногие, кто принял меня как есть, например, Людовик – славная ему память…
Что за Людовик, расскажи подробнее…
Молодой барабанщик из Ле-Пюи-ан-Веле, мой знакомый тех времён, когда я был старшеклассником. Больше особо нечего добавить…
Твой знаменитый земляк – Шарль Котте, художник и иллюстратор, лидер творческой ассоциации Black Gang. (Charles Cottet, 1863-1925, художник из Ле-Пюи-ан-Веле, постимпрессионист, – прим. ред.) Ты знаком с его работами, интересна ли тебе живопись в целом?
Честно скажу, я мало о нём слышал. Живопись в целом меня не очень интересует, за исключением того, что о ней говорит философия.
Итак, ты начал изучать философию в университете Лион-3, верно? (Université Jean Moulin Lyon 3, Университет Лион-3 им. Жана Мулена, – прим. авт.) Долго ли это продолжалось, закончил ли ты учёбу?
Я закончил бакалавриат, ещё через пять лет — магистратуру, а потом год работал в школе. Но во Франции из-за каких-то административных преград нельзя строить музыкальную карьеру и при этом ещё и преподавать. Поэтому я вернулся в университет, снова занялся исследованиями и начал работать над диссертацией. Но потом передо мной открылось много возможностей в музыке, и я ушёл, не завершив работу. Всё заняло лет 8-10. За это время я ещё и учился всему, чему мог, как барабанщик. В Лионе, с отличным доступом к сети и большими музыкальными магазинами, я наконец нашёл музыку, которая мне нравится, и встретился с людьми, благодаря которым начал свою карьеру.
Твой барабанный педагог Мишель Блан (Michel Blanc) использует метод Данте Агостини. В чём особенность этой системы и подошла ли она тебе?
Мишель – отличный учитель, и метод он использует по делу. Думаю, цель системы – научить основам игры на ударных, ключевым барабанным рисункам, битам и заполнениям. Метод Агостини позволяет достичь в игре и хорошей техники, и музыкальности, потому что большинство упражнений в нём помогают услышать в каждом рисунке заложенный в нём грув. Освоив этот метод, получаешь взгляд сверху на множество разных стилей игры на ударных, и потом можно всю жизнь в них углубляться, открывая новые возможности. И очень жаль, что игра на ударных в экстремальном металле до сих пор не является частью метода. В его основе – джаз, фанк и классик-рок, что тоже хорошо, это даёт метал-барабанщикам неожиданные идеи.
Ты играешь весьма брутальную музыку, нелёгкую для понимания. А ведь ты признавался, что тебе нравятся такие группы, как Queen и Mr. Big! Почему ты выбрал столь жёсткое направление?
Даже когда мой доступ к музыке был весьма ограничен, я выбирал в основном самые брутальные вещи, какие мог найти. Думаю, у меня всегда был на них некий нюх. Мне нравится энергия. Группы, которые я слушал поначалу, могли звучать не так уж и зверски на слух заядлого любителя дэта, но для новичка – очень даже! И уже став дэтстером, я могу оценить энергию хорошей хэви-метал-песни, мне нравится этот дух, хотя он, конечно, совсем другой, чем в дэте. Со временем и с опытом я научился узнавать и ценить разные виды энергии, заключённой в музыке, как и всё множество чувств, в ней заложенных. Наконец я больше не ищу одну лишь энергию и агрессию. Я могу снова вернуться и насладиться красотой песен Queen, которые я так любил когда-то… Думаю, сейчас я могу получить удовольствие от любой песни, в которой есть хорошая композиция и качественный звук.
Думаю, чаще всего люди не понимают брутальную музыку из-за её сложности. Слушать современный поп-хит легко – там простой ритм, простая мелодия и, в большинстве случаев, штампованные чувства, близкие всем нам. А с экстремальным металлом всё иначе, чтобы дойти до него, нужно проделать долгий путь. По крайней мере, мне – точно, а ведь я шёл по нему с самого начала.
При этом я не могу сказать, что сам выбрал играть эту музыку. Просто именно в ней мне представилась возможность поработать, и именно её играло большинство музыкантов, которые мне нравились (и нравятся до сих пор), так что я ухватился за этот шанс. Я бы рад попробовать себя как барабанщика в других направлениях, вот почему я перестал выкладывать дэт- и блэк-металлические барабанные кавер-версии в таком количестве, как раньше. Когда появляется возможность, работаю над чем-нибудь из популярной музыки или металла, например, Toto и Mr. Big. Не то чтобы я разлюбил экстремальный стиль игры на ударных, но мне нужно что-то и помимо него…
Я слышал, что ты не особо занимаешься разогревом перед выступлением. Почему? Твоя игра так насыщенна и энергична, так богата разными стилями, что это требует недюжинной координации движений. А как её достичь, если не «взять разбег» перед выходом на сцену?
Ну, если под «разогревом» имеется в виду играть перед концертом дольше, чем сам концерт, как делают некоторые барабанщики – конечно, я так не делаю. Всё, что мне нужно – немного растяжек, чтобы разбудить мышцы; минут 15 достаточно. Упражняться за тренировочными пэдами мне не нужно. У игры в моём стиле есть и силовой, и технический аспекты, и чем лучше техника, чем меньше игра отнимает сил, поэтому я стараюсь развивать технику. Возможно, и организм мой уже адаптировался, потому что несколько лет назад мне нужно было разогреваться дольше. Но сейчас, если я потрачу больше времени перед концертом, это мне не поможет, скорее наоборот, отнимет энергию.
Как ты запоминаешь такие трудные барабанные партии? Для обычного слушателя они могут показаться похожей одна на другую, но ведь это не так! Нужно ли заниматься с каждым разом всё больше и больше?
Прежде всего надо придерживаться методики, работать меньше и лучше. Главное – сосредоточенность и мотивация. Следующее по важности – придерживаться распорядка, ежедневного расписания, стараться не переигрывать. Игра на барабанах – это всегда умение строить сложные вещи из простых, у самого трудного барабанного рисунка элементарные элементы, но чтобы это освоить, нужно время и опыт. Ещё два-три года назад я не смог бы сыграть то, что я умею сейчас, и никакие упражнения по восемь часов в день мне не помогли бы. Только зря бы потратил время. Понимание приходит постепенно, можно этот процесс ускорить, но не сделать мгновенным, и, как я уже говорил, в большинстве случаев дело не в бесконечных упражнениях, а в правильной их методике.
Перед выступлением ты поручаешь подготовку установки барабанному технику или делаешь сам, не доверяя никому?
Боюсь, я ещё не дошёл до такой степени популярности, чтобы позволить себе барабанного техника. Да, я всё расставляю сам, иногда кто-нибудь помогает. В больших турне у нас иногда бывает техник по ударным, если его нанимают сообща несколько групп. Но обычно – всё сам.
Многие барабанщики играют с триггерами. Скажите, как ты к ним относишься, используешь ли в работе?
Думаю, это полезный инструмент, который может реально помочь, а иногда – и единственный способ добиться нужного результата. В том, что им пользуешься, нет ничего зазорного. Если ты хочешь забить гвоздь и под рукой у тебя ботинок и молоток, ты возьмёшь молоток – так будет быстрее. То же и с триггерами. Если нужен стабильный, мощный, одинаково громкий звук, неважно, в каком темпе, тогда нужны триггеры. Если хочешь играть медленно и динамично, то лучше брать звук с микрофонов. Я часто прибегаю к триггерам, потому что в наши дни даже в записи с медленным темпом люди хотят слышать триггерный звук. Слушатели практически отвыкли от живого звука бас-бочки, и я использую микрофоны почти исключительно в записях металла старой школы и поп-рока, в большинстве случаев это триггеры.
Насколько ты открыт к разным стилям? Есть ли музыка, которую ты не стал бы записывать?
Ну, если меня попросят записывать то, что мне совсем не нравится, я откажусь, потому что просто не смогу это хорошо сыграть. Не буду играть и когда знаю, что у меня не хватает опыта [в требуемом стиле]. Но каких-то априорных ограничений у меня нет.
Ты много работаешь сессионно. Для тебя это удовольствие или просто работа?
Это работа – в ней много труда, есть дедлайны, есть зарплата, ответственность. Но эта работа мне очень нравится. Ведь это всё-таки музыка!
Главная группа у тебя сейчас – это Benighted?
Да, Benighted – моя основная команда, я там барабанщик на полную ставку. То же самое с Mithridatic.
Что тебя интересует, помимо ударных?
Честно сказать, у меня не так много времени для других интересов. Раньше я много читал по своей исследовательской работе. Это касалось философии технологий, а именно – взаимодействие человека с технологиями и формирования в результате этого новой идентичности. Это привело меня к интересным мыслям о том, как вообще возникает наша идентичность, и мне очень близко то, что написали по этому поводу в 80-х и 90-х, например, Донна Харауэй и Мишель Фуко. Но это увлечение требует слишком многого времени, и я переключился на мои более ранние хобби, типа автомобилей и гонок «Формулы-1».
Какие у тебя карьерные цели? Понятно, лучше играть, расти профессионально, а что ещё, что-нибудь сокровенное?
Играть лучше – безусловно! А ещё я мечтаю о том, чтобы, по крайней мере, на каком-то жизненном этапе жить в Штатах и работать с какой-нибудь классной тамошней группой или музыкантом. Сейчас, учитывая визовые расходы для европейцев, это практически невозможно. Но мне очень нравится эта страна, и я был бы рад погрузиться в её реалии, пожить там несколько лет. Но для этого мне нужна работа, а найти группу в Штатах – это сумасшествие. Хотя если моё реноме ещё возрастёт, и я буду дороже брать за сессионную работу – может, я смогу себе позволить пожить в Штатах? Сейчас у меня таких денег нет. Кроме того, у меня обязательства перед Benighted. Но в будущем – кто знает!
Что самое важное для барабанщика, не считая любви к своему инструменту?
Честно – не знаю! Думаю, любая личность, любой характер подойдёт…
В смысле?
Я хотел сказать, что для барабанщиков нет жестких рамок, какими они должны быть. Каждый может принести в игру на ударных что-то своё. Просто нужно найти свой путь и свою манеру игры.
Интересен ли тебе ещё мелодик-рок или металл? Будут ли новые записи в этих стилях?
Зависит от обстоятельств. Если представится такой шанс, и музыка мне понравится – всё возможно. И, может быть, я ещё запишу подобные каверы.
Несколько слов для наших читателей…
Думаю, многие из вас ходят на концерты, и на большие, и на маленькие. Это очень важно! Сцена живёт только благодаря вам. А ещё она живёт благодаря тому, что вы ищете музыку в Интернете, совершаете открытия, помогаете тем самым новым группам появиться на свет. Спасибо за это! Я надеюсь, что вам понравится грядущий альбом Benighted «Obscene Repressed», потому что я вложил в него все силы, я играл так, словно в последний раз. Очень жду ваших впечатлений!
P.S. Иногда история строит совершенно неожиданные «гримасы» — мы организовали интервью с Кевином по рекомендации барабанщика Андрея Ищенко, на тот момент игравшего в российской фолк-метал-группе «Аркона». Примерно в то же время, что оно было опубликовано на сайте, стало известно, что группа рассталась с Ищенко. А где-то осенью «Аркона» опубликовала новость о том, что партии для будущего альбома записал (в качестве сессионщика, о долговременном сотрудничестве речи не идёт)… Кевин Паради! Мы не могли не задать ему дополнительный вопрос об этом.
Кевин, как вышло, что ты стал сотрудничать с «Арконой», кто тебя порекомендовал?
Я познакомился с ними на фестивале во Франции, где я играл с Benighted, мы пообщались, но совсем недолго. А недавно они спросили меня, не мог бы я записать их новый альбом, и я ответил «да»! Им меня посоветовал нынешний барабанщик Marduk. Барабанные партии были уже полностью сочинены, их было играть интересно и в то же время крайне сложно, для меня это стало настоящим испытанием. Альбом должен быть очень хорошим. Я в этом уверен!
Михаил СТЕБЛЕЦОВ
Перевод – Владимир Импалер.
Фото — Françosi Lampin (Hellfest, 2016) и Mathieu Larroudé (Svart Crown, 2017), а также официальная фейсбук-страница Benighted.
