Все хорошие Вакены похожи друг на друга, каждый плохой Вакен плох по-своему. Классик, когда писал что-то подобное, не просто был не прав – он вообще не знал, о чём говорит. Во-первых, масштабы фестиваля делают сходство двух разных Вакенов практически нереальным. Необъятная территория, таящая в себе больше неожиданных встреч и интересных событий, чем XL-карта в третьих «Героях», и лайнап, переваливающий за полторы сотни групп – из-за этого каждый год у фестиваля примерно столько разных обличий, сколько на нём – посетителей.

Во-вторых, плохих Вакенов и было-то всего ничего. А именно – один. Но зато какой! В прошлом году случился логистический коллапс, в результате которого тысячи зрителей до феста банально не доехали, а те, кто добрался, довольствовались задержками выступлений, средней паршивости звуком, постоянно отваливающимся фестивальным приложением, и всё это еще умножалось на никудышную коммуникацию со стороны оргов – да, Вакен-2023 был действительно уникален. (Если точнее, в 2023 году из-за проливных дождей площадку «развезло», её нормальное функционирование стало невозможно, и зрителей на фестиваль в какой-то момент перестали запускать. Подобные «грязефесты» случались почти на всех крупных опен-эйрах, даже на проходящем в пустыне американском Burning Man, – прим. ред.). Поэтому Вакен под порядковым номером 33 априори не мог быть похожим на все остальные, ибо у него была принципиальная миссия реабилитироваться за все косяки прошлого года. Интриги не будет – фест выдался шикарным.

Официальный старт Вакена приходится на среду, но те, кому недостаточно четырёх дней грохота со всех направлений, заблаговременно приезжают в воскресенье. И им есть чем заняться: можно завести в кемпинге новые знакомства, грозящие перейти в масштабную пьянку, простоять добрый час в очереди за мерчем, попробовать себя в различных конкурсах на силу или меткость, увидеть инфилд (внутрифестивальный полигон, – прим. ред.) совершенно нетронутым и даже не до конца ещё укомплектованным (новички не поймут, но для аксакалов, которые знают это поле только наводнённым людьми, это вид, начисто выносящий мозг) или прогуляться по деревне и забрести, например, на невероятно уютное кладбище, больше похожее на парк, оформленный талантливым ландшафтным дизайнером. Наконец, музыкальная программа тоже присутствует. Вакен прочно ассоциируется с двумя огромными, как спинозавры, сценами, но пока они выжидают своего часа, жизнь зарождается на других – более мелких, а то и совершенно миниатюрных.

 «LGH Clubstage» находится на окраине самой деревни, и до неё сначала нужно суметь дойти, а потом суметь протиснуться, так как по сути это маленький клуб, расположенный внутри мило обставленного домика. И тут можно поучаствовать в караоке и послушать группы, среди которых далеко не все – начинающие. Многие маститые и уважаемые люди тоже не против отыграть на этой сцене, головой чуть ли не стукаясь о потолок. Так, в понедельник здесь давали концерт Victory во главе с бывшим «акцептовцем» Германом Франком. Послезавтра его экс-коллеги будут содрогать своды главной сцены, но Германа это, похоже, совершенно не заботит, и он искренне счастлив выступить и для ста человек, тем более что они обеспечивают поддержку, достойную хедлайнеров. И это абсолютно заслуженно – хард-н-хэви Victory не замысловат, но жгуч и плотен, а припевы достаточно цепляют, чтобы им подпевать, пусть и с песней до этого знаком не был. Подача музыкантов тоже соответствующая, никто номер не отбывает, а вокалист тесно контактирует с публикой, может и на плечах у фанатов прокатиться, если попросят. Видимо, в клубе хорошая вентиляция – находиться там было комфортно, хотя все условия для того, чтобы выпитый «Кромбахер» вышел в виде литров пота, были созданы и группой, и слушателями. Возможно, только сам Франк жалел, что однажды посчитал постоянное ношение вязаной шапки чем-то стильным и прикольным.

СРЕДА. СИРЕНЫ, КЕЛЬТЫ И БАБУШКИ

Но основная жара, понятно, была впереди. Речь и о погоде (Вакен-2024 был, наверное, самым высокотемпературным за последние десять с лишним лет), и о том, что в среду открываются ворота на инфилд, через которые прорывается необузданный людской океан. По видимому, уже складывается обычай делать программу среды на сцене «Louder» исключительно фемининной. Группы состоят либо только из женщин, либо как минимум female fronted (с женским вокалом, – прим. ред.). В полдень свой вакеновский дебют отмечали поляки Crystal Viper. Ведомый очаровательной Мартой Габриэль коллектив исполняет прочно укоренившийся в традиции хэви/пауэр. Выступление показало ровно столько, сколько можно было ожидать: никаких выходов за рамки и здравая умеренность. Даже выбор песен оказался несколько осторожным: боевиков, коих в дискографии Crystal Viper хватает (пусть и ровной её не назовёшь), можно было сыграть больше. Тем не менее, на пиковых моментах, к которым можно отнести исполнение вещей с нового альбома, всё было более чем достойно. И главная заслуга в этом, пожалуй, именно Марты. Пусть и стеснённая игрой на басу, она всё равно хорошо удерживает внимание и отлично поёт, с забавно-милым акцентом и сиреноподобными верхними нотами.

Для того, чтобы заранее ознакомиться с творчеством всех заявленных на Вакене групп, нужно не иметь личной жизни. Как следствие, во время плутаний по Святой Земле легко можно наткнуться на какую-нибудь диковинку, о которой и знать не знал. Особенно этому способствуют сцены поменьше. Хотя иногда можно вообще без сцены обойтись. Как, например, в локации Вакингер, стилизованной под поселение викингов и служащей резервацией для фолкеров, косплееров, ремесленников и прочих на фэнтэзи помешанных ролевиков. Там можно было наткнуться на бродячий ансамбль стимпанково-бомжеватого вида с затейливо перепаянными гитарами, тубой и всякими погремушками, исполнявший кельтское народное типа «Spancill Hill» или «The Wild Rover».

Что же до сцены Вакингера, то на ней выступал регулярно наведывающийся на фестиваль вокальный секстет из Хорватии Metaklapa. Если вы хотели узнать, как проводят досуг в балканских селах, где очень любят Iron Maiden, то эти бородатые мужчины в возрасте приоткроют завесу тайны. Говоря начистоту, металлом а капелла уже никого не удивить (тем более Van Canto чуть позже выступали на этой же сцене), а кавер-версии «Fear of the Dark» и «Hallowed Be Thy Name» давно уже слушаются как банальщина, но выверенному пению с льющейся соло-партией и вкусно построенной гармонией всегда низкий поклон. И к чести хорватских народников, в их репертуаре есть и незатасканные номера. А собственные версии песен System of a Down и Motorhead и вовсе смотрелись в сет-листе как редкостные жемчужины.

 

Вакен постепенно собирает полную коллекцию именитых айриш-панков: в прошлом году тут гудели The Real McKenzies и Dropkick Murphys, в этом пришёл черёд Flogging Molly. Сравнение с «Дропкиками» напрашивается само собой – именно на этой сцене они играли, закрывая фестиваль в 23-м – но понять, кто кого «переирландил», решительно невозможно. Flogging Molly более домашние и свойские, Dropkick Murphys же сохранили флёр опасности, тянущийся из их oi!-прошлого, и в целом гораздо больше похожи на слаженный механизм. Но что известно точно: вокалист Flogging Molly Дэйв Кинг – талантливейший мелодист, и если в сет-листе есть такие песни, как «Devil’s Dance Floor», «Float» и «What’s Left of the Flag», то концерт обречён на успех. Помимо этого, Дэйв развлекал публику различными прибаутками («Следующую песню я посвящаю себе, потому что мне приходится видеть каждый день эту рожу в зеркале»), респектовал другим группам (особенно он котирует In Extremo) и иными способами показывал, что жанр конферанса ему не чужд. Весёлый и позитивный концерт, иного ожидать было нельзя.

«Женскую» часть программы среды закрывала Сьюзи Кватро. Вместе с ней, помимо традиционного рок-состава, две бэк-вокалистки и целая духовая секция. Такую подборку музыкантов большинство посетителей Вакена видело только по телевизору. Как оказалось позже, шоу тоже совершенно нерядовое, хотя ничего не предвещало. Сьюзи начала сдержанно и без огня, главный хит – «Stumblin’ In», где партию Криса Нормана пел гитарист – сыграла пятым номером. После такого, грешным делом, можно было подумать, что идея ясна, галочка поставлена, гештальт закрыт, и самое время прогуляться по Вакену в поисках съестного. Фатальная ошибка. Во-первых, несколько хитов, и своих, и каверов, у Сьюзи в запасе ещё оставалось, но что более важно, к середине выступления она заметно напиталась энергией, раскрепостилась и даже стала лучше петь. Что может ожидать от концерта Сьюзи Кватро человек, поверхностно знакомый с её творчеством? Стоит бабуся с басом, скромно ножками притопывает и как умеет исполняет классический негромкий рок. А вот как бы не так! Сьюзи корчит рожи, хохмит, матерится и шпыняет бэк-вокалисток, а тех, кто посмел усомниться, что в свои 74 она ещё способна зажигать, добивает соляком на басу, длинным, фанковым и, что самое важное, увлекательным. Конечно, нашлось место и спокойствию с душевностью в виде песни-посвящения маме, когда Сьюзи себе подыгрывала на клавишах, но запомнится концерт именно как праздник жизни, неуёмный и красочный.

Пока Сьюзи Кватро входила в раж, на главной сцене принимались за дело In Extremo. Кто-то скажет, что со стороны Вакена звать их в качестве хедлайнеров – это читерство и девальвация афиши, и в этом будет доля правды. Группа выступает на фестивале, без преувеличения, уже десятый раз, и какой бы культовый статус на родине она не имела, на международном фестивале хочется видеть звёзд международного масштаба. Но есть и весомое возражение, а именно: In Extremo – это гарантия высокопробного перфоманса. Обильное пиротехническое шоу, музыканты, находящиеся в постоянном броуновском движении, фирменная хореография Михаэля Райна, премьера новой песни с участием Бьёрна из Santiano и, само собой, тонны кусачих заводных мелодий, идущих нескончаемым потоком. Кульминацией стала, пожалуй, «Sternhagelvoll». Если и есть песня, которую вакенская аудитория готова петь дольше, то это только «блайндовская» «Valhalla». Музыка уже стихла, а десятки тысяч обнявшихся немцев всё продолжали и продолжали горланить песенку алкаша, оставившего на снегу своё имя желтыми буквами. Закончился концерт In Extremo фейерверком, который в сравнении с выступлением искромётных менестрелей выглядел весьма куцым.

ЧЕТВЕРГ. ДРУГАЯ СТОРОНА PRIEST И СКРОМНЫЙ ЮБИЛЕЙ RAGE

Четверг начался с беспроигрышного аперитива: Dio Disciples подобающе и уважительно сыграли топовые хиты из репертуара трёх основных групп Дио. Какая-либо отсебятина в этом деле противопоказана, но последователи Ронни смогли-таки удивить, добавив к основному вокалисту Они Логану, известному по Lynch Mob, Джоуи Белладонну (Anthrax). И он в этом материале как влитой. С другой стороны, разочарованием стало отсутствие Риппера, который позже днем пел c KK’s Priest. Возможно, ещё не успел добраться до феста. Зато Белладонна работал за пятерых и за фестиваль успел «заспавниться» (проявить своё присутствие, – прим. ред.) в нескольких локациях: то целый сольник отыграет, то в качестве гостя покажется. Так, через пару часов после Dio Disciples, он уже был на основной сцене и спел два кавера на Journey с местной группой Skyline, которая появляется на каждом Вакене, начиная с 1991 года. Сет-лист пёстрый: собственные песни, кавера на всё подряд от AC/DC до RATM и гимн Вакена (почему-то с изрядной долей рэпа).

Следующими вышли Rage c невыполнимой задачей – презентовать новый альбом и хоть как-нибудь охватить приближающуюся к 30 пластинкам дискографию. Из песен, которые они могли бы сыграть, но не сыграли, можно было бы составить небольшого размера брошюрку, но подумать об этом за часовое выступление группы некогда – Rage гвоздили хитами один другого могучее и мелодичнее. Круто себя проявил новый молодой гитарист Джин Борманн, игрой не посрамив своих почтенных предшественников, а поведением даже их превзойдя – такого резво бегающего и истово гривомашущего гитариста в Rage ещё не было. Ну и старый верный Пиви Вагнер, вековечный песнопевец – как обычно, свой в доску, дружелюбный и заразительно радующийся любимому делу. Но есть один момент, который не перекрывает все плюсы, но является слишком значимым, чтобы о нём умолчать. А где, собственно, все специальные гости? Их появление не только казалось очевидным (потому что как еще праздновать сорокалетие группы, если не с размахом), но даже анонсировалось. И пусть воссоединение на пару песен состава Вагнер-Смольский-Террана – желание из разряда трудновыполнимых, но вот в микро-реюнионе Вагнер-Шмидт-Эфтимиадис сомневаться было сложно. Особенно с учётом того, что Крис Эфтимиадис чуть раньше в этот день играл на другой сцене с Tri-State Corner. Но почему-то не срослось. Единственным гостем был Аксель Шмитт (не путать с Манни Шмидтом), и если вы не знаете, кто это, то это значит только то, что вы не немец. Гугление подсказывает, что Аксель Шмитт – популярный в Германии хлебный сомелье (да!) и пекарь, который на фестиваль привез целый хлебовоз с булками, на которых изображены логотипы выступающих групп. Благодаря Rage он исполнил детскую мечту подняться на вакенскую сцену и вполне годно отбарабанил на «Straight to Hell».

Реалии крупных фестов таковы, что где юбилейный концерт, там и выступление в рамках финального тура. Сразу после Rage на сцену «Louder» прощаться вышли Mr. Big. И, увы, сделали это не так ярко, как могли бы. Дело в чём: Mr. Big – это неповторимый конгломерат хулиганства, интеллигентности, юмора и изящества. И вот озорной составляющей заметно не хватало. Надо быть наглее, им это к лицу. Конечно, Шиэн с Гилбертом вдоволь навыпендривались на соло, и фирменные приколы с дрелью на месте, но большую часть выступления Mr. Big лучше всего описывает слово «спокойное». Причина непонятна. То ли это что-то сугубо на уровне подсознательно-созерцательном, то ли все до ужаса тривиально: Эрик Мартин был не в лучших вокальных кондициях. (Возможно ещё, после смерти барабанщика оригинального состава Пэта Торпи в группе в целом невесело, – прим. ред.)

Обстановка накалялась, и когда на подмостки взошли KK’s Priest, всем стало ясно, что вот теперь шутить уж точно никто не будет. Неизвестно, насколько Кей-Кей хотел дистанцироваться от своей прошлой группы, и что для этого делал, но разница явственная. По сравнению с Judas Priest, у сольного проекта Даунинга гораздо меньше лоска и пафоса, нет такой персоноцентричности, мало зрелищности и вообще ни одного мотоцикла! Риппера тоже харизматиком не назовёшь, он лишь делает своё дело и не даёт поводов придраться, в отличие от Хэлфорда (кстати, придраться к нему можно было и в 2008 году, когда Робу было столько, сколько Рипперу сейчас – 57). В итоге просто несколько одетых в чёрную кожу мужчин очень разного возраста рубят тяжеляк, и без привычных спецэффектов эти риффы приобретают какой-то новый характер, звучат по-спартански и ещё железнее обычного. Что это? Злой брат-близнец Judas Priest? Обращение к какой-то забытой, грубой стороне «Пристов»? Может быть, полноценное переосмысление? Рассудит история. Подлинным извержением вулкана стала впервые исполненная этим составом «Sinner», а если ещё точнее – двухминутное соло, когда Даунинг остался один на один с Вакеном. Это был не просто мастер-класс, фурор и шедевр гитарного искусства – эти две минуты были квинтэссенцией всего хэви-метала. С позиций её величества Вкусовщины сет-лист можно раскритиковать вдоль и поперек: только одна песня времен Риппера в «Пристах», избитый кавер на Fleetwood Mac, сомнительного качества новинки – KK’s Priest не вполне реализовывали свой потенциал, но зато когда были хороши, были хороши максимально.

В то время как на главных сценах проходит гала-концерт под вывеской «A Night to Remember», где выступают люди, однажды на свою голову придумавшие хэви-метал, на сценах поменьше клокочет и бушует экстремальный андеграунд на мероприятии «A Night to Dismember». Американские изуверы Jungle Rot завели бронированный тягач, работающий на протухшей крови, и отгрузили, пожалуй, самого убедительного смерть-метала за весь фестиваль. Дэйв Мэтриз, обладатель очень читаемого гроулинга и такого страшнющего лица, что можно пугать упырей, охотно общался с публикой, при этом половину его лексикона занимало слово «олдскул». Казалось, он из него мог строить полноценные предложения, либо им одним выражал сразу несколько смыслов. «Олдскул. Олдскул! Олдскул!» – раздается властный голос, и фанаты, понимая, что от них требуются, кидаются в реактивный сёркл-пит, не особо сочетающийся с упрямо шагающей музыкой Jungle Rot.

Венчал «Ночь Расчленения» внезапно вернувшийся из забытья проект Гаала (экс-вокалист Gorgoroth, – прим. ред.) Trelldom, не выпускавший альбомов уже 17 лет, а впервые сыгравший живьём и вовсе за день до Вакена. Но неожиданность этого воскрешения ничто по сравнению с почти-шоком, который испытываешь, когда слышишь, что за музыку они теперь исполняют. Trelldom деконструировались, мутировали, перебродили и… избавились от блэка. Какие там сугробы, дремучие леса, гложущий кости мороз и могильный мрак северных ночей. Сегодня Trelldom – это гипнотичный звуковой эксперимент с реминисценциями вплоть до Swans! Аморфная структура композиций, колдунские ритмы, галлюциногенный саксофон, вспарывающий пространство, и поверх этого бормотание Гаала, который одет в ту же косуху, в которой потягивал вино в «Путешествии металлиста». И на сцене он стоит недвижимо и безучастно, словно вековая норвежская сосна. Трансцендентный опыт, грозящий исчезновением душонки в чёрной дыре, источающей тревожные диссонансы.

Возможно, это и случилось бы, если бы не нужно было убегать к главной сцене. Всё-таки Scorpions – такая группа, что сколько бы ты её ни видел, лишний раз никогда не помешает. И, к сожалению, впечатления от предыдущих концертов усиливают фрустрацию от этого. Плохо не было. Группа сверкает легендарностью и величием, песни гениальны, Микки Ди – зверь, а Доро на «Big City Nights» – идеальное украшение, пусть и текста, кажется, не знает. По сути, слабое звено только одно. И это, эх, Клаус Майне. У него уставшее лицо, вялые движения, трясущиеся руки и (десятикратное «эх!») сдавший голос. Надо отдать должное, Клаус не только продержался дольше большинства коллег-ровесников, он даже как-то постарел достойно: высокие ноты даются ему тяжко, но тембр всё тот же, и звонкость ещё на месте. Так что грустинка, неизбежно настигающая после сегодняшних «Скорпов», в концертных впечатлениях не преобладает, и если на биологические законы смотреть философски, то ещё на один концерт Scorpions сходить вполне хочется, была бы возможность.

К слову о биологии. Точка во втором дне Вакена – это не то чтобы выступление, а явление народу благотворительного проекта Growling Creatures, единственной в мире группы, где у микрофона – животные вымирающих видов. Едва Scorpions покинули сцену, как на соседней появилось костюмированное шоу-маскарад, а из динамиков загремел мелодик-дэт, снабженный рыком, рёвом, гавканьем, шипением и прочими звуками дикой фауны. Но главное – представление дронов (к чему Вакен пристрастился ещё в прошлом году). Десятки разноцветных точек в небе формировали фигуры барабанящего зайца, быка и, наконец, птаха, распростершего над фестивалем исполинские крылья. Развлекательно и о важном.

ПЯТНИЦА. ТАБЛЕТКИ ОТ НОСТАЛЬГИИ И БОЛЬШИЕ НЕ ОГНЕННЫЕ ШАРЫ

Пятница, день третий. Спадающая жара, истощающиеся пивные запасы и разножанровая культурная программа. Старт ей дали Blues Pills – реликтовое излучение от Большого взрыва психоделического рока на рубеже шестидесятых и семидесятых. Или уже нет. Шведский коллектив презентовал вышедший в этот же день альбом «Birthday», отведя ему ровно половину сет-листа, и премьерное исполнение некоторых песен подтвердило впечатление от синглов: Blues Pills идут путем вульгаризации, и психоделия, соул и блюз остаются в их музыке только для запаха, отдавая все больше места чему-то, что, наверное, допустимо назвать поп-роком. Плохо это или нет, пусть каждый решит сам, но аргументы в пользу нового выбранного группой курса тоже имеются: запоминаемость и цепляющая способность песен только возросла, а энергетика лучезарной Элин Ларссон эффект приумножает. Какой бы материал ни был, поёт его Элин блестяще, и владеет не только сценой, но даже прилегающей территорией. На одной из песен она успешно кинулась в самую гущу человеческой толпы, которую имела смелость наречь мошпитом.

Оголтелые фолкеры Feuerschwanz заняли «Harder Stage», неизбежно напомнив о старших сотоварищах In Extremo. И если концерт In Extremo можно назвать цирковым представлением в хорошем смысле, то Feuerschwanz… не в плохом, но в буквальном. Изначально комедийная группа, в последнее время обросшая мускулами металла и научившаяся делать серьёзное лицо, не забыла о своих корнях и дурачилась, как могла, благо арсеналом средств для этого обладает обширным. В первую очередь за это отвечали две шилопопые танцовщицы: они разыгрывали сценки, размахивали знамёнами, стреляли из огнемётов, поднимали скрипачку на руках и всё такое прочее. От публики тоже требовалась активная вовлечённость, и Feuerschwanz с лёгкостью могли заставить немцев массово обнажить торсы и вертеть майками над головами. И, пожалуй, то, ради чего вся эта свистопляска затевалась: кавер на «Dragostea Din Tei» O-Zone. Участники группы надели веселые очочки, хорошо дополняющие средневековые костюмы, запустили надувные мячи и устроили адский «нума-нума-ей». Народ стоял на ушах и визжал, будто ничего больше от этой жизни ему не нужно.

Гран-при за самый жуткий звук фестиваля с большим отрывом получили Baroness (но надо сказать, что две другие ступени пьедестала они тоже себе забрали, потому что в целом других значительных косяков со звуком на Вакене замечено не было). Обладатели берушей смотрели на лишённых полезного аксессуара коллег свысока: те валялись на земле, закрывая руками кровоточащие уши. Музыке Baroness, бесспорно, свойственна определенная пьяноватость, и правильно рассчитанная доля грязи сделает её только лучше, но почему звукарь решил создать ощущение, будто рядом со сценой сносят пятиэтажку, наполненную гранитными валунами – загадка. Но даже через такую стену шума красота композиций типа «March to the Sea» нет-нет да и пробивалась.

 Джин Симмонс имел все шансы выдать лошадиную дозу позитивного классического хард-рока, но вместо этого выбрал навалить отборного кринжа. Языкастый маэстро то орал на зрителей, то нечленораздельно бурчал, то пищал фальцетом, пытаясь изобразить женский голос. Но самый апофигей – когда Джин вывел на сцену немецких детей и попытался с ними пообщаться. Если вы захотите выяснить у какого-нибудь очевидца, как это выглядело, то так и не узнаете, ибо он в процессе рассказа сгорит от испанского стыда. Можно было бы найти оправдание, что Джин перебрал с алкоголем либо веществами и поэтому вёл себя, скажем так, чудаковато, но доподлинно известно, что Симмонс категорически ничего не употребляет. Он просто по жизни такой. Сгладили впечатление неплохой сет-лист, где, например, нашлось место для музейного антиквариата в виде «Charisma», и аккомпанирующий состав: музыканты слаженно играют и подпеть могут, а иногда даже спеть песню целиком, как Брайан Тичи сделал на «Ace of Spades».

Pain не обошлись без проблем с саундом, но в отличие от оглушительной экзекуции, как у Baroness, у них, наоборот, звук был тиховатым. Странно, а сцена называется «Louder»! Возникла иллюзия, будто и группа не в самой бодрой форме. Но нет – немного прислушавшись и приглядевшись, понимаешь, что Петя свеж, разыгран и готов вламывать. Сет был преимущественно сочен и полон боевиков, с особенно удачной беспроигрышной связкой «Same Old Song», «Zombie Slam» и «Suicide Machine», и был элегантно украшен блюзовой версией «Have a Drink on Me». Концовка – разумеется, главный рингтон всея металла, на котором Pain доказали, что щепотка театральщины никому не повредит. Перед песней на сцену выбежал тот самый гуманоид из клипа, а отыграв последний аккорд, все музыканты синхронно попадали на пол. Сногсшибательная песня, всё по делу.

Пока под основной сценой редкое даже по вакенским меркам столпотворение собиралось колбаситься под Korn, чуть поодаль свое грязное дело начинала группа с похожим названием – Knorkator. И зрителей тоже собрала немало, благо публика на фестивале разношёрстная и всегда есть те, кто тянется к утончённому, и чья чуткая душа требует во что бы то ни стало послушать песню, например, про то, как на Землю летит астероид, сделанный из говна. Помимо скабрезных тупорылых текстов и бьющих по темени индустриальных риффов, «самая немецкая группа в мире» устроила великое множество проделок. Ограничивать себя в средствах выражения – не в их правилах. Могут выволочь представителей прессы из фотопита на сцену, могут во время кавера на Boney M поиграть между собой в бадминтон, а экстрим-вокал в стареньком шлягере «Böse» делегировать уборщику, до этого подметавшему сцену. Главный заводила это, конечно, фронтмен Штумпен – истинный homo universalis. И ноты где-то в районе конца второй октавы возьмёт, и лихо станцует, будучи одетым только в латексное исподнее, и в клоунаде с пантомимой большой мастак. Ещё и дочку научил плохому. Как правило, в свободное от пения время она сидит на стуле и просто читает книжку, но при оказии может выстрелить в папаню в упор из ружья мощным потоком искр. С пиротехникой у Штумпена вообще особые отношения. Даже трюки друзей из Rammstein, давно приручивших огонь, не выглядят настолько опасными. А этот невменяемый становится внутрь металлического кольца c раструбами по периметру и полностью исчезает в хлещущих из них искрящих фонтанах, при этом не переставая петь! Не совсем ясно, как Knorkator вписывать в табели о рангах Вакена-2024, но несколько прилагательных в превосходной степени они точно заслуживают. Каких именно – каждый сам выберет в меру своих девиаций.

Ночью Вакен предложил разорваться на несколько частей и отхватить по кусочку сразу от нескольких концертов. Что, впрочем, не всегда плохо: после многочасового стояния на одном месте, прогулка – отличный вариант скинуть напряжение. На главной сцене выступали Avantasia, как обычно, помпезно, цветасто и по-доброму. Не с самой многочисленной компанией метал-звёзд, но без каких-либо вопросов к их качеству: Боб Кэтли, Ронни Аткинс и Джефф Тейт. Мировое достояние!

В противовес им на «Louder Stage» Watain презентовали, как они сами это написали на выпущенном под тур мерче, «пироманское колдовство». Безусловно, постоянно горящие трезубцы, факелы, чаши и прочая задавали правильный тон, но куда больше трепета внушало оформление сцены: железные стелы, исписанные оккультными символами, цепи, кресты, кости, черепа, алтарь с различной чернокнижной утварью, с которой Эрик проводил таинственные ритуалы, и, наконец, кованый логотип группы, свисающий сверху подобно чугунной паутине. Добавьте к этому музыкантов в дизайнерских лохмотьях и эксклюзивное исполнение «Lawless Darkness» целиком, и получите чёрную мессу, которую невозможно описать с использованием стандартного фестивального понятийного аппарата.

На сцене поменьше – ещё один оттенок чёрного: купающиеся в лучах хайпа готы Unto Others. Странные, но симпатичные. С одной стороны, музыка их холодна и монохромна, с другой – периодически срывается в энергичный хэви-метал, и тут уже гитарист с басистом рубятся совсем не по-готичному. Вокалист Гэбриэл Франко, позаимствовавший манеру пения у Эндрю Элдрича и прочих героев восьмидесятых (не считая жутких хардкорных выкриков на связках), а внешность – у Игоря Корнелюка, напротив, был гипертрофированно флегматичен, и совокупный образ группы получается не совсем от мира сего. А нисколько не потерявшаяся при живом исполнении аутентичная старомодность звучания вообще создает ощущение, что ты не смотришь шоу на Вакене, а наблюдаешь видавший виды малобюджетный триллер, записанный на осыпающуюся VHS-кассету.

СУББОТА. ОДЕРЖИМОСТЬ СЦЕНОЙ И ЗАКЛИНАТЕЛИ ДОЖДЯ

Утро субботы – вновь попытка побывать сразу в нескольких местах. Tankard на главной сцене предлагают опохмелиться всем желающим, но таковых немного. На часах 11:30, и несколько сотен человек на огромном поле выглядят достаточно утло, но, справедливости ради, не позорно, так что почетные пивоманы получили неплохую поддержку. Да и себя показали с хорошей стороны (и речь не про пивное пузо Герре, которым он регулярно хвастался). Расхлябанности ровно столько, сколько нужно, оптимизма и гедонизма – через край.

Куда больше людей собрали фолк-рокеры Fiddler’s Green – и проснуться к их выступлению было проще, и группа по популярности обходит Tankard даже среди вакеновской аудитории, что логично. Fiddler’s Green стабильно выпускают качественные альбомы с энным количеством хитов, с годами заматерели, уместно выглядят на большой сцене (десять лет назад они теснились на скромных подмостках «Вакингера») и отдаются процессу на полную. Единственная проблема: Fiddler’s Green забыли, что они на фестивале, а не своем сольнике. Как результат, в сет-лист закрались несколько необязательных песен, а главное – соло на барабанах и кегах! Это всё, конечно, весело, но такие репризы нужно вставлять в середине двухчасового сета, чтобы народ перевёл дух или отлучился по нужде. Если так хочется развлечь общественность неконвенциональными методами, то можно было ограничиться запуском скрипача по толпе на надувной лодке – это и забавнее, и времени не съедает.

Raven выпустили первый альбом в 1981-м, но собрались на семь лет раньше, поэтому чисто юридически на Вакене они отмечали большой юбилей. Джон Галлахер шутил по этому поводу: «Мы с братом создали эту группу, когда были маленькими Kinder, нам было по zwei года!» Юморным и по-хорошему раздолбайским можно назвать и всё выступление, что, на самом деле, было его сильнейшей стороной. Материалом Raven впечатлиться сегодня сложно, но вот подход братьев Галлахеров не оставляет равнодушным, потому что ментально они, кажется, совсем не постарели и неподдельно кайфуют от своей же музыки. Марк, например, мог, отыграв песню, ликующе поднять кулаки вверх с таким радостным выражением на лице, будто сделал это впервые в жизни. И не радоваться, наблюдая за этими двумя пожилыми подростками, было сложно.

На соседней сцене – представители другого поколения и совсем другой плоскости тяжелой музыки. Oomph! отмечали не день рождения, а скорее перерождение. После того, как Деро Гои решил, что Иисусу он сейчас нужнее, группа нашла нового вокалиста Дер Шульца, записала альбом и дала два десятка концертов, но ещё не набрала прежние обороты. Исчезновение фронтмена, делавшего все шоу на протяжении тридцати лет, так просто не проходит. Дер Шульц ожидаемо оказался не таким прыгучим и голосистым (хотя в некоторых спокойных моментах слегка Деро и напоминает), и уж тем более без такого природного магнетизма. Что, в принципе, понимаемо: не всем быть уникумами. Как следствие, драйва стала меньше, пришли вальяжность и даже какая-то неуклюжесть (особенно нелепо смотрелся выход в шубах и переодевание после первой же песни), и тут этот легко мог бы носить название «Раньше было лучше». Но, несмотря на всё это, и оригинальные участники, и Шульц могут чувствовать себя абсолютно комфортно. Дело в том, что музыка Oomph! стала больше, чем сами Oomph! Все эти «Labyrinth», «Gott ist ein Popstar» и т.д. – это уже классика «новой немецкой тяжести», которая бы имела успех даже в исполнении средней руки кавер-бэнда. А здесь всё же профи, пусть и без исключительности.

Hirax (если точнее, Кэйтон де Пена) оказались в некотором смысле единомышленниками Raven: такое же превалирование страсти и отдачи над музыкальной составляющей, только с поправкой на стилистику. Одинаковые песни (что новые, что сорокалетней давности – не различишь), незапоминающиеся риффы, минимум смен темпа, гениальные названия типа «Faster than Death» и прочие стереотипы жанра «башкотрясный трэш», собранные в одном месте. Идеологически выверенная музыка, ноль претензий, но может быстро надоесть. Если бы не Кэйтон, которого неистово прёт и штырит, что видно и по жестам, и по бешеному взгляду, и по метаниям по сцене, и по тесному контакту с аудиторией. Личное общение с ним после концерта только подтверждает, что сценическое поведение, все его интервью и страницы в соцсетях – это не образ. Мужик действительно живет металлом и больше ничем другим, и когда Hirax выступали, Кэйтон, очень вероятно, был самым счастливым человеком на всём Вакене.

…И тут случилось то, к чему все готовились, никто не хотел, но понимал, что надо. На Вакене пошёл дождь. Плащ и резиновые сапоги – стандарт вакенской униформы. Дождь может идти здесь весь день, либо десять раз за день, либо один, но такой силы, что моментально размешанное в грязь поле будет напоминать об осадках ещё несколько дней. В этом году с погодой повезло, но только не Себастьяну Баху и Bokassa – дождь пришёлся именно на их выступления. Не такой сильный, как бывало, но достаточный, чтобы разлениться и переждать его в укромном месте. Благо, Баха можно было посмотреть с экранов. И он хорош и физически, и вокально, репертуар Skid Row тянул вполне себе.

Среди ветеранов Вакена Чак Билли давно имеет репутацию шамана и повелителя стихии. Еще в 2012-м году, одном из самых поганых в плане погоды, дождь прекратился только на время сета Testament, когда Чак вышел на сцену и крикнул «Fuck the rain!», показывая тучам соответствующий жест. Так и сейчас – распогодилось аккурат к «Тестаменту». Легенды Bay Area в этом туре исполняют материал только с двух первых альбомов, чем дали повод провести сравнение с ними же, но когда сет-лист был более свеж и актуален. Странно это или нет, но подборка песен меняет ощущение от группы в целом (новый барабанщик Крис Довас – тоже, но, пожалуй, в меньшей степени). Если Testament, играющие песни с альбомов десятых годов, напоминают смертоубийственную махину, как на обложке второго альбома Voivod, то возврат в молодость их как-то очеловечивает. Возможно, даже смягчает, но с другой стороны, эти песни в современном прочтении звучат брутальнее, чем в оригинале, и обретают какие-то новые грани. Интересный опыт.

У Behemoth особый подход к круглым датам: поляки отмечали 33-летие и программу назвали «Переживая Христа». Фокус был на более поздних альбомах, но экскурс в предыдущие эпохи группы Нергал тоже постарался провести (например, сдув склепную пыль с вещи «Cursed Angel of Doom» аж 1992-го года). В итоге дали о себе знать разные обличья, в которых успела побывать музыка Behemoth: то злая, как барракуда, то громоздкая, как шумерский зиккурат, то мрачная, как лабиринты погребальных катакомб, то грандиозная, как битва при Гаваоне. И, возможно, именно для акцента на всех этих аспектах Нергал за концерт сменил нарядов пять: от мантий и масок до моднейших некро-кокошников. Или просто для красоты. Себастьян Бах от просмотра Behemoth пришел в восторг и в соцсетях потом хвалил поляков за то, что их музыка заставляет думать. Может, и слишком щедрый комплимент, но глубина у Behemoth опредёленно присутствует, как и внимание к мелочам. И в живом исполнении, даже в отсутствие оригинального барабанщика по состоянию здоровья, и то, и другое были переданы сполна.

Совсем другая эстетика, но тоже дающая пищу для ума и с изобилием декоративных узоров – Cradle of Filth. Английские (на одну треть чешские) кровопийцы не стремились удивлять: сыграли только две новые песни и семь проверенных временем хитов. Их ставка сыграла. Для того, чтобы стать одним из главных хайлайтов дня, «Крэдлам» нужно было лишь быть «Крэдлами». Слаженными, подвижными, артистичными и с Дэни в достойной форме. О пенсии ему задумываться ещё рано. И хотя в его многоэтажной поэзии можно найти босхианский хаос, лавкрафтовскую иррациональность, безумие Гойи и мистику Блейка, а музыка Cradle of Filth какая угодно, но только не простая, через грим и претенциозность пробивается ехидная улыбка и ироничное отношение к себе. (Если бы не отдельные реплики Дэни и его же потешные подпрыгивания на месте, то это было бы скрыть сложнее). Сделать из такого бага фичу – тоже не всем доступный талант.

Одновременно с Cradle of Filth начинали Amon Amarth, но заканчивали на полчаса позже – незаметно группа доросла до статуса хедлайнера. И вакеновцы, кажется, ничего против этого не имеют: людей на них нахлынуло целое море, причем сильно заряженных. Когда группа исполняла «Put Your Back into the Oar» и спровоцировала толпу сесть на землю и изображать гребцов, то такие нашлись не только под сценой, но даже в таких дальних закоулках инфилда, из которых не видно того «Амон Амарта»! А ведь там было на что посмотреть. Барабанная установка на возвышении, стилизованном под рогатый шлем, статуи воинов в три человеческих роста, наконец, сами музыканты, очень органичные в этой монументальности. Amon Amarth не зря выступают в прайм-тайм. Правда, всё это королевское шоу подчеркивает одно не самое приятное явление, связанное с курсом, которым идут Amon Amarth: они стали тем, что в английском языке называется «gimmick band». Некий прикол, вышедший из-под контроля и раздутый до размеров музыкальной группы, концепция, победившая содержание, решение, подогнанное под ответ. Особенно явно это подтверждали затесавшиеся среди более современных песен хиты 2000-х, «Under the Northern Star» и «Twilight of the Thunder God». В какой-то момент своего жизненного пути шведы продали Локи душу, и от исконного Amon Amarth остался только медвежий рык Йохана Хегга, только теперь помещённый в поверхностный и китчевый контекст. Но выглядят ли они эпично? Драугр побери, да!

 

Эпичным был и анонс следующего Вакена. Уже знакомые дроны, на этот раз сложившиеся в очертания летающих тарелок, световое шоу с прожекторами, работающими на пределе возможностей, фильмы, специально снятые для больших экранов, драка колдунов с рыцарями пост-апокалипсиса, злой тяжеляк из колонок, живой вокал и гитара. Наконец, около тридцати объявленных групп, логотипы четырёх из которых, самых важных, материализовались в небе: Machine Head, Saltatio Mortis, Papa Roach, Gojira. Есть ли тут имена, не совсем похожие на хедлайнеров Вакена – вопрос, зависший в воздухе, как тот дрон.

Оставшиеся три часа фестиваля, цепляющие уже воскресенье, сообразно предыдущим дням, удовлетворяли диаметрально противоположные вкусы. Mayhem приготовили юбилейную программу, и это, в пример многим, было действительно особенное действо. На экране во всю сцену транслировался наводящий ужас видеоряд, были исполнены песни с каждого альбома и EPшки, на концовку были приглашены Манхейм и Мессайя, а главное – звук был таким чётким и конкретным, каким у Mayhem, наверное, не был никогда. Может, по их стандартам это, наоборот, плохо, но нечеловеческие завывания Аттилы и сотрясающие опоры мироздания барабаны Хеллхаммера хочется слушать именно так, во всех деталях.

И самая-самая концовка, для самых сильных духом. Хотя таких, оказывается, несколько десятков тысяч. Немецкие индустриальщики Hämatom, но не одни, а с каким-то опять же немецким рэпером по имени Finch, который этим же вечером давал концерт в Берлине, и прямиком с него полетел на Вакен вертолетом. Сцена была разделена поперек кирпичной стеной, и в своих половинах по очереди, каждый в своём жанре, выступали Hämatom и Finch. Примерно через полчаса стену разрушили, побратались и слились в экстазе жанрового кроссовера. Неформатно и немного абсурдно, но под занавес фестиваля смотрелось уместно, хотя без знания немецкого многие смыслы наверняка оказались потеряны.

Утро воскресенья выдалось предельно тусклым. Пепельное небо разбрызгивало противную морось, кемпинг стремительно пустел, и к нему постепенно подбирались коровы, желающие заполучить свою законную территорию обратно, а фестивальную инфраструктуру начали разбирать и сворачивать. Бурлящий котел хэви-метала остыл, громовые отзвуки дисторшна растворились в воздухе, пейзаж обезлюдел словно по тумблеру. Здесь ли ещё несколько часов назад 75 тысяч человек прыгали, орали, краудсёрфили, пьянствовали и буянили кто во что горазд. И где они все сейчас? Большинство стоит в пробке на Гамбург и скоро разнесётся по белому свету, как споры, и у каждого будет такое воспоминание о Вакене, которого нет ни у кого. И большинство захочет сюда ещё вернуться. А многие сегодня же встанут в очередь на покупку билетов на следующий год. По-другому не бывает. После каждого Вакена возникает ощущение, что ты чего-то недопонял, недосмотрел и недослушал. И каждый следующий Вакен будет одновременно привычным и новым.

Текст – Борис ИГОНИН
Фото – Дмитрий ДРОЗДОВ
Благодарим оргкомитет фестиваля за аккредитацию, коллег с портала HeadBanger.Ru за помощь и поддержку.

Весь фоторепортаж:

или https://vk.com/album-2548741_305762159