В конце мая – начале июня в России прошёл международный кинофорум Beat Film Festival, на котором было продемонстрировано немало интересных фильмов о музыке. В их числе – классический «Зигги Стардаст и пауки с Марса» о Дэвиде Боуи и новая документальная лента «Дженис: маленькая девочка грустит»; ажиотажное «роуд-муви» «Placebo: Alt.Russia» и вдумчивая картина «Олег и другие искусства» (об ушедшем на днях петербургском композиторе Олеге Каравайчуке)…

Но самым ожидаемым и обсуждаемым стал, пожалуй, фильм «Мы – X Japan». И не только в связи с интересом к самому кино, но и с тем, что на московскую премьеру прибыли его создатели – американский режиссер Стивен Кайак и основатель культовой японской группы X Japan Йошики Хаяши.

2 июня, на следующий день после приезда Йошики в Москву, в «Национальной службе новостей» прошла пресс-конференция, в которой приняли участие и журналисты «ИнРока». После премьерного показа 3 июня состоялся вечер вопросов и ответов с режиссёром и главным героем фильма. А 4 июня представители нашего издания получили возможность задать интересующие вопросы лично Йошики Хаяши. Нас проводили в святая святых – шикарный номер одного из московских отелей, где в окружении бережно разложенных подарков от российских поклонников нас ожидал знаменитый японский музыкант.

Йошики, мы рады видеть вас вновь и вручить вам номера журнала «InRock» с публикациями об X Japan.
Спасибо!

Вы ведь в Москве уже третий раз? К тому же, визит довольно продолжительный?
Да, в третий раз, и сегодня четвертый день моего пребывания здесь.

На пресс-конференции вы говорили, что хотите посетить места, где собираются обычные русские люди. Где удалось побывать?
Мы сходили на несколько рок-концертов. Первыми были Deep Purple в «Олимпийском». Замечательное выступление! Затем ещё несколько не слишком больших площадок (клубы «Бруклин», «Керосин» и «Би Би Кинг», – прим. авт.). Было весьма душевно, мне понравилось. И русские люди очень милые.

Спасибо. Итак, мы вчера посмотрели фильм «We Are X». Захватывающее зрелище! Хотя вы и раньше сотрудничали с киноиндустрией как композитор, это ваша первая главная роль как актера. Как вам смена амплуа с рок-звезды на киногероя?
Ну, поскольку это документальный фильм, мне не пришлось ничего играть – я всего лишь был собой. Я и не воспринимаю себя как актера, я просто музыкант. Но, на самом деле, было очень непривычно делать что-либо не как известный музыкант.

Возможно, были какие-то сложные моменты перед камерой?
Я привык к этому. Рядом со мной всегда камеры. Поэтому с этим всё в порядке.

Вчера на встрече со зрителями вы говорили о сиквеле фильма. Возможна ли вторая часть?
Да, мы об этом размышляем. Пока же сконцентрированы именно на первой части. Как только она пройдет на экранах, подумаем о продолжении. И, возможно, тогда подход к созданию фильма будет иным. Понимаете, история нашей группы настолько насыщенна и драматична, что если бы мы попытались показать каждое мгновение, картина затянулась бы часов на десять. Автор проделал потрясающую работу, но есть несколько моментов, которые мы могли бы добавить, и это можно было бы перенести в сиквел. Или дополнить DVD бонусными треками. Что-то в этом роде…

Да, мы знаем, что история группы Х Japan очень драматична. Какую степень откровенности вы позволили себе при работе с режиссером, и были ли какие-то запретные темы?
Я пытался быть честным со своим зрителем, и мне кажется, что фильм получился очень чистым и очень откровенным. В фильме, например, есть сцена, где мы посещаем могилу одного из погибших членов группы (гитариста Хидэ, – прим. авт.). Это было очень грустно. Я часто туда хожу, когда возвращаюсь в Японию. И режиссер фильма сказал, чтобы я поступал так, как делаю всегда. То есть для меня было естественным туда пойти, и я сделал это. Мне было тяжело говорить о самоубийстве отца, но я пересилил себя и говорил об этом в фильме со слезами, с болью.

Но всё-таки, не слишком ли много в фильме страдания и шоковых моментов?
Да. Я слышал, что люди не очень верят этому. Это слишком ненормально, слишком печально и мрачно, чтобы быть правдой. Но такова реальная история группы. Именно поэтому мне было очень сложно открыть дверь в прошлое. Воспоминания – они очень болезненные. После работы над фильмом я могу признать это. Но во всём есть и положительная для меня сторона. Раньше я опасался говорить о прошлом, но сейчас открыт этому.

Возможно, в какой-то степени работа над фильмом стала для вас самоисцелением?
Да, точно. Самоисцеление. Очень хороший лечебный эффект.

Режиссер Стивен Кайак сказал, что, применительно к группе X Japan, от привычной формулы «Секс, наркотики, рок-н-ролл» остаётся только рок-н-ролл. Не могли бы вы тогда назвать две другие компоненты?
О! Довольно трудный вопрос… Смерть. Кровь. И рок-н-ролл! (Смеётся.)

Когда мы беседуем с вами, представляется, что вы очень скромный и даже закрытый человек. Но когда мы видим вас на сцене, вы превращаетесь в настоящий ураган. Что происходит с вами? Как будто кто-то нажимает кнопку, и вы становитесь совершенно другим.

Да. Но это тоже Йошики, тот же самый человек. Хотя, вы правы, думаю, кнопка всё же есть. Когда я нажимаю на неё, исчезает страх, и я становлюсь как Бэтмен, или что-то в этом роде. (Улыбается.)

Круто! Хотелось бы узнать, каковы истоки изобретенного вами стиля visual key, помимо группы Kiss? Возможно, на него также повлиял японский фольклор и театр Кабуки?
Действительно, это не только Kiss, но и такие исполнители как Дэвид Боуи и Принс, панк-группа Sex Pistols. Ну, конечно, как вы сказали, есть и влияние японской культуры, театра Кабуки, аниме… Так что в основу стиля visual key легло множество разных элементов.

Теперь вопрос про новый альбом (его релиз был запланирован на март 2016 года, но вместе с концертом-презентацией перенесен на неопределённый срок в связи с болезнью Паты, гитариста X Japan, – прим. авт.). Мы не будем спрашивать, когда он выйдет. Просто хотим поинтересоваться, идет ли ещё над ним работа.
Работа идёт. Несколько месяцев назад мы запланировали его выход на октябрь. Совершенно точно в марте 2017 года состоится шоу на стадионе Уэмбли. Все песни для альбома уже написаны, я доделал последнюю несколько месяцев назад. Итак, создание песен завершено, осталось только сведение.

Мы знаем, что вы перфекционист…
Да, это точно.

Вы любите длительно работать над песнями?
Да. В этом смысле я ненормальный.

Как-то вы сказали, что храните дома много нот. Что это за музыка? Для оркестра или для группы?
Я записываю всю музыку на нотную бумагу, независимо от того, рок это или классика. Сейчас у меня накопилось очень много партитур. И я даже не знаю, где какая песня. Возможно, когда я умру, люди смогут увидеть все эти песни и найти несколько прекрасных мелодий. У меня целая комната нот. Это музыка в том числе и для оркестра; я сейчас работаю над несколькими классическими произведениями.

Дважды вы составляли сборники любимых классических композиторов, а на пресс-конференции сказали, что любите Чайковского и Рахманинова. Возможно, сделаете подборку исключительно из русских авторов?
Да! Это замечательная идея! Я делал это двадцать лет назад, подборка моих любимых композиторов называлась «Yoshiki Selection» и вышла при содействии Sony Records. Нужно повторить это…

Нравятся ли вам русские композиторы XX века, такие как Шостакович или Прокофьев?
Я много слышал о них. Мне нужно заняться этим. Хочу знать о них больше.

Нам очень нравится ваша масштабная композиция «Art Of Life». Напишете ли вы ещё что-нибудь столь же грандиозное?
Не знаю, будет ли это столь же продолжительно по времени, но есть одна песня. Она уже записана, называется «Kiss The Sky», и войдёт в наш новый альбом. Звучит десять минут. Это довольно сложное произведение: там есть оркестровая часть, клавишная и роковая …

А сейчас, возможно, несколько глупый вопрос… Что вы предпочитаете: играть на ударных или на клавишных?
Мне нравятся оба инструмента. Это на уровне эмоций. Когда я очень агрессивен или зол – играю на ударных. Когда я расслаблен или грущу – на пианино.

Удаётся ли вам, будучи постоянно в центре внимания фанатов и СМИ, сохранять в тайне свою частную жизнь?
Я ничего не пытаюсь прятать. Я слишком плотно занят музыкой, поэтому… я довольно скучный, когда ей не занимаюсь. На самом деле, у меня и хобби-то нет. Возможно, пить вино – мое хобби.

Кстати, о вашем хобби. Мы знаем, что вы производите красное вино.
Да, это так. Я очень люблю вино, и однажды просто задумался, почему бы не создать собственную марку. Затем познакомился с человеком из семьи Мондави. Когда-то в Америке был очень известный винодел Роберт Мондави. Он умер, но его сын Майкл Мондави и внук Роберт Мондави-младший делают прекрасное вино. Мы стали бизнес-партнёрами. Они обеспечили меня всем необходимым для виноделия. Ушли годы, чтобы создать первую партию. Сейчас мы работаем над следующей. Она будет выпущена в сентябре в Японии и в Америке. Также у меня сейчас есть проект с водкой. Называется Yoshiki Vodka. Конечно, это несколько опасная затея, но я люблю водку. Вообще, пью только два алкогольных напитка: вино и водку, а вот пиво – нет.

Очень интересно! А ещё вы – автор линии кимоно, называющейся Yoshikimono. Сами работаете над дизайном моделей?
Эскизы не делаю, я не очень хороший художник. Есть команда дизайнеров, которым я даю идеи. Сотрудничаю с создателем кимоно по древним японским традициям, им более полторы сотни лет. Он также мой бизнес-партнёр. Мы вместе создаем Yoshikimono. Думаю, примем участие в предстоящей Неделе моды в Токио.
У моей семьи были магазины кимоно. Это вполне естественно, так как моя мать всегда носила кимоно. И сейчас носит. Сегодня японцы нечасто его одевают, только на праздники или свадьбу. Я стараюсь вернуть эту традицию. Это интересно. Мои собственные кимоно очень рок-н-ролльные. Очень сексуальные. Есть короткие модели; мы используем леопардовую расцветку, принты с черепами; у моделей в волосах палочки, похожие на барабанные. В общем, всё очень драйвово.

Здорово! Вы живёте в Америке уже двадцать лет…
Да, двадцать лет… Но сейчас я больше не живу в Америке. Я там бываю наездами. Много путешествую. В этом году провожу массу времени в Японии.

…и недавно вы сказали, что сейчас больше чувствуете себя японцем, чем раньше. Почему?
Когда я жил в Японии, не задумывался о нашей культуре. Но когда перебрался в Америку, это было как «Вау! Я японец!» Были ощущения на уровне каких-то незначительных вещей, таких как японская еда, которую я очень люблю. Знаете, в тот момент я как будто повзрослел. Не утверждаю, что Америка плоха, но я японец во всём. Именно поэтому больше чувствую себя японцем сейчас, чем раньше.

А что сейчас происходит с вашим лейблом Extasy Records? Он существует?
Я приостановил этот проект, так как необходимо было сосредоточиться на X Japan. Но сейчас у меня появились новые идеи. Я продюсирую группы, молодых исполнителей, поэтому, возможно, выпущу несколько их альбомов на лейбле Extasy Records. Пока точно не знаю, но вполне вероятно.

Мы знаем, что вы занимаетесь благотворительностью, в частности, недавно собрали большую сумму денег для пострадавших от землетрясения в Японии. Почему вы это делаете?
Причин, по которым я занялся благотворительной работой, много. В десять лет, как я уже говорил, я потерял отца – и тогда я думал, что моя жизнь закончена, что мне не для чего больше жить. Музыка помогла мне выжить. И когда во время одного из турне, в Гонконге на мой концерт пришли дети-сироты, это стало очень сильным впечатлением. Возможно, именно оно послужило толчком для создания моей благотворительной организации. Я решил поддерживать сирот, чтобы помочь им преодолеть боль и двигаться вперед. Кроме того, меня не оставляют равнодушным различные катастрофы, землетрясения, в которых страдает много людей. Я хочу помогать их жертвам. Я здесь ради моей музыки и ради моих поклонников, вместе мы делаем потрясающие вещи, и я хочу не только получать положительные эмоции, но и отдавать. Это стиль моей жизни. На самом деле, когда я отдаю, это потрясающее чувство: его можно сравнить с тем моментом, когда на сцене я разбиваю барабанную установку. А вне сцены помощь другим людям, возможность поддерживать их и меня самого делает лучше. Поэтому я хочу посоветовать не только музыкантам, но и всем артистам, творческим людям заниматься благотворительностью. Это и их изменит в лучшую сторону.

В социальных сетях вы как-то написали своё имя по-русски. Учите наш язык?
Одно время ко мне в Лос-Анджелесе приходил учитель русского языка, но было очень трудно, и я бросил. Сейчас, когда снова приехал в Россию, очень хочу возобновить уроки русского. Я начинал учить что-то вроде (говорит по-русски) «собака»… «кошка»?

Кошка. У вас здорово получается!
В следующий раз я постараюсь говорить больше.

А когда будет следующий раз?
Надеюсь, я смогу приехать с X Japan и выступить здесь. Надеюсь.

Наверное, довольно сложно привезти вашу группу в Россию. Но и мы надеемся, что это произойдёт.
Да. Возможно всё.

«Возможно всё» — это ваше кредо?
Да!

Спасибо за интересную беседу и до встречи в России!

Элла МОЛОЧКОВЕЦКАЯ, Елена САВИЦКАЯ
Фото авторов

Благодарим Бориса Барабанова («Национальная служба новостей») и Анну Загородникову («Beat Film Festival») за аккредитацию и помощь в организации интервью.

Английская версия: http://inrock.ru/english/interviews/yoshiki_hayashi_2016