Немцы Mad Max – одни из старейших представителей тевтонского хард-н-хэви. Их альбомы всегда отличались сочетанием прямолинейности, жёсткости и мелодичности, и приходились по вкусу как любителям «настоящего» хэви-метала, так и тем, кому по душе более коммерческое, американизированное звучание.

Поводом для этого интервью стал новый студийный альбом коллектива, незамысловато названный «35» – в честь юбилея Mad Max. А собеседником стал Михаэль Фосс – позитивный и очень энергичный человек, который за последние пару лет успел выпустить пять альбомов с разными коллективами.

«ГРУППЕ ИСПОЛНЯЕТСЯ 35 ЛЕТ. ТАК МЫ РЕШИЛИ»

– Привет, это Михаэль Фосс.

Рад слышать тебя! Для меня, как для давнего поклонника Mad Max и других групп с твоим участием, это интервью – большая честь!
Круто! С утра пораньше и такие замечательные новости! (Смеётся.)

Начнём с вопросов о новом альбоме Mad Max. Он называется «35» – в честь юбилея группы, но в разных источниках указывается, что команда собралась в 1981 году, а свою первую пластинку выпустила в 1982-м.
Мне всё-таки кажется, что группа собралась позже, чем ты говоришь. Первый официально изданный альбом Mad Max вышел как раз-таки в 1983 году на Roadrunner Records, а предыдущие пластинки остались незамеченными. Должен сказать, что мы работали над новым альбомом около двух лет. Когда мы приступили к записи, наш басист Томас Бауэр был серьёзно болен, пришлось остановить работу и отложить выпуск. Но уже тогда мы решили назвать диск «35» и не хотели отказываться от этой задумки. Так или иначе, мы с гитаристом Юргеном Брефортом и барабанщиком Акселем Крузе решили, что отправной точкой в истории группы является 1983 год, когда я присоединился к ним.

Всё понятно. Кстати, Томас Бауэр вошёл в состав группы в 2015 году. А что случилось с многолетним басистом Mad Max Роландом Зандером?
У него свой бизнес в Швейцарии. Нам стало сложно согласовывать наши графики и репетировать вместе. Роланд покинул группу года четыре назад, не знаю, продолжает ли он заниматься музыкой, потому что мы сейчас не общаемся. Он решил уйти, потому что ему надоело играть в группе. Нам очень повезло, что в Mad Max пришёл Томас Бауэр. Я знаком с ним лет двадцать или тридцать, и с ним всегда было приятно общаться.

В рецензиях на альбом отмечается, что это классический Mad Max, каким мы его знаем и любим…
Да, это так. Если тебе нравится то, что мы всегда делали, то и «35» тоже придётся по вкусу. В нём есть дух классического хэви, перенесённый в 2018 год. Он полон мощи и энергии. Думаю, эта запись приятно удивит очень многих. При этом у нас всё получилось спонтанно. Мы отправились в студию, сочинили песни и записали их. Надеюсь, мы сможем отправиться на гастроли в поддержку альбома и наконец-то доехать до России. Думаю, ты в курсе, что я микшировал альбом российского вокалиста Валерия Кипелова. Так что мне бы очень хотелось побывать в вашей стране.

Это было бы прекрасно. У нас ещё остались фэны немецкого хард-н-хэви, таких групп, как Mad Max, Victory и Bonfire, хотя и не так много, как на рубеже 90-х…
Надеюсь, их всё-таки достаточно! Мы с огромным удовольствием приедем к вам.

Вернёмся к новому альбому. Вы стабильно радуете поклонников качественными альбомами. Вам самим нравится такая музыка, или шоу-бизнес требует давать людям то, что они хотят слышать?
Нет-нет, никакого бизнеса. Mad Max записывают альбомы в том стиле, в котором мы сами хотим играть. Послушайте другие мои проекты, такие как Phantom 5, где поёт Клаус Лессманн, Rock Wolves и Wolfpakk, и вы поймете, что за музыку я люблю. В Mad Max у меня есть возможность сочинять песни, играть на гитаре и петь, и я делаю это от всей души. Это моя страсть и моя судьба.

Среди названий песен нового альбома выделяется “False Freedom”. Подозреваю, что за ней стоит какая-то интересная история. Не мог бы ты рассказать о ней?
Должен сказать, что текст к этой вещи сочинил Юрген, надо бы спросить его. Сейчас я и не вспомню, о чём эта вещь. Вот если бы ты спросил меня про “Snowdance” или “Paris is Burning”…

Хорошо, поговорим про “Paris is Burning”. Это случайно не кавер Dokken?
Так и есть! В начале 80-х Dokken записывали в Германии свой дебютный альбом, и мы все были и остаёмся большими поклонниками этой группы. Я поговорил с Доном Докеном и попросил его спеть эту вещь вместе со мной, однако он оказался слишком занят, но дал нам разрешение её записать. Кавер-версия – это хороший подарок фэнам, мы частенько их делали в прошлом, например, “Fox оn the Run” The Sweet. А из репертуара Dokken мы решили взять одну из старых вещей, в которой сочетаются мощь, агрессия и мелодизм. “Paris is Burning” доступен только в CD-формате, его не будет на виниле.

«МНЕ ХОТЕЛОСЬ ДОБАВИТЬ В IRON MAIDEN МНОГОГОЛОСИЕ»

Ты упомянул The Sweet, и, судя по тому, что вы записали три кавера на их песни, эта группа сильно повлияла на тебя.
Да, обожаю их!

Мне всегда казалось, что классический тевтонский хэви как раз и отличало то, что команды вроде Mad Max, Bonfire, Tyrant, Stormwitch, Not Fragile ориентировались не только на Judas Priest и Iron Maiden, но и на Slade и The Sweet.
Не буду говорить за других, но поскольку я рос в 70-е, то в определённом возрасте, конечно, слушал Slade, The Sweet и Гэри Глиттера. Больше всего меня увлекали The Sweet и особенно их барабанщик. (Мик Такер, умер в 2002 году, – прим. ред.) Несколько лет назад мне удалось познакомиться с Энди Скоттом (бессменный гитарист The Sweet, – прим. ред.), рассказать ему и о наших каверах, и о том, какую роль в моей жизни сыграла его группа. Я всегда любил вокальные гармонии, а также сочетание тяжести и мелодии. Конечно же, я увлекался музыкой Judas Priest и Iron Maiden, но мне всегда хотелось добавить в их музыку запоминающихся припевов и многоголосия.

35-летний юбилей – отличный повод для выпуска DVD с архивными материалами.
Сейчас мы обсуждаем наши концертные планы. Пока что у нас намечено всего несколько выступлений. Но вообще мы уже выпускали DVD вместе с альбомом перезаписанных песен “Thunder, Storm and Passion”. Это было два с половиной года назад.

Вообще я имел в виду DVD со съёмками прошлых лет. Я как-то пытался найти на YouTube концертные видео Mad Max 1980-х годов, но, кажется, их просто нет в природе. Думаю, фэны были бы рады получить нечто подобное.
Да, это было бы отлично. Проблема в том, что пять лет назад моя старая студия, где как раз и хранились все архивные материалы Mad Max, сгорела дотла. Я потерял всё, что там было: гитары, фотографии, видеозаписи, старые плёнки. У меня были и бутлеги с выступлений Mad Max, которые можно было бы использовать в качестве бонусов, но, увы – от них не осталось и следа.

Грустно всё это. Поговорим тогда об альбоме перезаписанной «классики» Mad Max “Thunder, Storm and Passion” (2015). Первым шагом в этом направлении стал альбом “Interceptor” (2013) с новой версией песни “Show No Mercy”, ранее доступной только в виде бонуса на некоторых изданиях “Night of Passion” (1987).
Всё просто. Многим всё ещё нравятся наши песни 80-х годов, а поскольку права принадлежат Roadrunner Records, мы были вынуждены записать новые версии. Вообще эти альбомы несколько лет назад переиздавались польской фирмой Metal Mind Records, но тираж был очень маленьким и давно распродан. Так что мы обсудили всё это с нашим нынешним лейблом SPV и решили перезаписать лучшие из песен с альбомов “Rollin’ Thunder” (1984), “Stormchild” (1985) и “Night of Passion” (1987).

А как проходил отбор лучших вещей?
Мы остановились на тех номерах, которые исполняем на концертах, и добавили песни, которые нравятся нам самим.

В целом я согласен с выбором группы, хотя вещи вроде “Rollin’ the Dice” несправедливо остались за бортом. Нет ли планов записать вторую часть альбома?
Отличная идея! Надо поговорить на эту тему с людьми из SPV, будет ли такой релиз востребован. Если нам удастся вернуть права на старые записи, то мы определённо выпустим нечто подобное.

«НУЖНО ПРОСТО ВЗЯТЬ ЛИСТ БУМАГИ И СОЧИНЯТЬ»

В последние пару лет ты был очень активен в плане творчества. Phantom 5, Wolfpakk, Michael Schenker Fest… Как тебе удаётся находить время для всего этого?
Сочинять музыку мне совсем не сложно. Обычно я очень быстро работаю – закончил одну песню и принимаюсь за другую. Конечно, многое зависит от вдохновения, но музыка – это моя жизнь, моя страсть. Просыпаюсь и сразу начинаю напевать какие-то мелодии, которые записываю на «Айфон». Конечно, ещё нужно уметь распределять своё время, расставлять приоритеты.

Доводилось ли сталкиваться с творческим ступором?
Нет-нет, ничего такого. Конечно, иногда нужна помощь со стороны, чтобы кто-то сочинил интересный текст, который станет отправной точкой в работе над песней. Бывает и так, что лень сочинять… Но обычно для вдохновения мне достаточно присмотреться к тому, что происходит вокруг. Важно просто начать что-то сочинять. Можно взять лист бумаги и записать какие-то фразы, пришедшие на ум.

В прошлом году ты записал первый сольный альбом, состоящий из кавер-версий песен, которые нравились тебе в детстве. Как обстоят с ним дела? Хорошо ли он расходится?
Этот диск стал своеобразным посвящением моему отцу, умершему полтора года назад. В прошлом я часто записывал кавер-версии для собственного удовольствия, и моему отцу они нравились. Когда его не стало, я решил издать эти записи. Послушал, что получилось, и так вдохновился, что решил записать второй альбом каверов. Он практически готов и должен выйти до конца года, не знаю пока, «самиздатом» или на каком-то лейбле.

Интересно, а с чего началось твоё сотрудничество с Клаусом Лессманном в рамках Phantom 5?
С Клаусом мы работали ещё в рамках Bonfire в 1989–1990 годах. Прошло 25 лет, Клаус ушёл из Bonfire, и благодаря владельцу Frontiers Records Серафино Перуджино у нас появилась возможность снова поиграть вместе. Мы записали два отличных альбома, получили много ярких впечатлений, и, я уверен, поработаем ещё, правда, не знаю, в рамках Phantom 5 или в другом составе.

Первый альбом Phantom 5 записывался c экс-басистом Scorpions Фрэнсисом Бухгольцом, но на втором альбоме его уже не было. Что случилось?
Phantom 5 – не настоящая группа, а студийный проект. Когда мы готовили второй альбом, Фрэнсис был занят другими делами и не смог присоединиться к нам в студии. Все партии баса на “Play to Win” записал я.

Среди других недавних проектов выделяется Michael Schenker Fest. Каково это было – продюсировать альбом, на котором поют сразу четыре вокалиста?
Это было здорово, хотя работать приходилось очень много. На сочинение песен ушло примерно полгода. Затем Михаэль записал основные партии – их было несколько десятков. Каждый вокалист выбрал те, которые хотел бы спеть. После этого мы отправились в Лос-Анджелес, где записали альбом, а гостевое соло Кирка Хэммета из Metallica записывалось на Гавайях. Я очень горжусь этим диском, потому что в работе над ним приняли участие мои любимые вокалисты – Гэри Барден, Грэм Боннетт, Дуги Уайт, Робин Макоули, и все они просто бесподобны. Диск оказался очень удачным, вышел на крупном лейбле и был прекрасно принят публикой и прессой. Надеюсь, мы с Михаэлем запишем ещё один диск. Мы ведь уже десять лет с ним сотрудничаем!

Да, альбом действительно вышел на загляденье. У меня только один вопрос: почему ты ничего не спел на нём?
Хороший вопрос! (Смеётся.) Я постоянно говорю Михаэлю, что нам нужно записать ещё один альбом Temple of Rock. Ведь это я был первым вокалистом в проекте… Посмотрим, как всё сложится дальше.

На мой взгляд, твой голос хорошо бы вписался в некоторые номера с Michael Schenker Fest. Например, в ту же “Warrior”.
Хорошо, что ты это подметил! Это ведь я сочинил вокальные мелодии и текст для “Warrior”. Есть версия этой песни только с моим вокалом.

Вот почему мне показалось, что она звучит как вещь Mad Max.
(Хохочет.) Я выступил соавтором в пяти треках на альбоме Михаэля, и изначально они записывались с моим вокалом.

«В МОЛОДОСТИ Я ИЗУЧАЛ ТЕОЛОГИЮ…»

В истории Mad Max есть моменты, на которые мне бы хотелось пролить свет. Есть ли шансы, что альбом “Never Say Never” (1999) будет переиздан?
Этот альбом был своеобразным экспериментом. Мы с Юргеном [Брефортом, гитаристом Mad Max] сочинили несколько песен, и я решил попробовать себя в качестве продюсера и записать их. Мы спросили Роланда [Бергмана, бас] и Акселя [Крузе, ударные], хотя ли они присоединиться к нам, но они ответили отказом. Материал, над которым мы работали с Юргеном, был очень хорош, и мне до сих пор нравятся песни “Tightrope” и “Criminal Religion”. Этим материалом заинтересовался один маленький лейбл – Point Music, и мы решили выпустить диск под вывеской Mad Max. Сейчас я считаю это решение неправильным, хотя сам альбом хуже от этого не становится.

Мне кажется, было бы здорово если не переиздать альбом, то хотя бы перезаписать с него несколько вещей.
Нам нужно обсудить это внутри группы. Я считаю, правильнее посвящать себя новой музыке. Не хотел бы перезаписывать свои песни снова и снова. Я музыкант и композитор, так что я лучше придумаю что-нибудь новое.

Полноценный реюнион Mad Max состоялся в 2005 году, и тогда, к удивлению многих, вы начали исполнять христианский рок. Насколько я знаю, это была инициатива Юргена Брефорда. Как ваши поклонники отреагировали на новый имидж группы?
Кому-то это понравилось, кому-то нет. Если ты музыкант, то у тебя много разных лиц, и ты постоянно пытаешься попробовать что-то новое. Не все знают, что в молодости я изучал теологию, так что тема христианства мне тоже близка. Я также много пел в церквях, и это был очень интересный опыт. Так что когда Юрген предложил сочинять тексты на религиозные темы, я подумал: «Почему бы и нет?» Например, когда мы записывали альбом “White Sands” (2007), то каждый день ходили в церковь, общались с местными прихожанами. Это был особенный период для нас, и мы решили, что пришла пора показать людям и это лицо.

А почему вы в итоге решили вернуться к традиционным для рока темам?
Всё просто. Перед записью “Another Night of Passion” (2012) мы встретили Олли Хана из SPV. Он сказал, что очень любит наши классические альбомы, и если мы надумаем записать ещё один диск в духе 80-х, он с радостью его выпустит. Я обсудил эту идею с группой, и мы решили попробовать. Всё получилось как нельзя лучше, мы поехали в тур с Акселем Руди Пеллем, и все были в восторге.

Ещё один интересный период в истории Mad Max – “Here We Are” (2008) и “Welcome America” (2010). Вы отошли в сторону от стиля, сменили логотип, упростили обложки. Попытались показать ещё одно лицо группы?
Да, именно! Примерно в то время нам довелось выступить на фестивале «Rocklahoma» в США. Мы давно не играли в Америке и были потрясены увиденным. Это отразилось на нашем тогдашнем настроении. Мы решили поэкспериментировать, попытаться понять, что чувствуют рокеры, исполняющие более современную музыку. К работе над “Here We Are” мы привлекли множество друзей из Stryper, Deep Purple и т. д. Каждый привнёс что-то своё, поэтому альбом и получился таким необычным. Однако тогда у нас не было контракта с большим лейблом, который мог бы продвинуть альбомы, поэтому мы на время «исчезли с радаров» и не слишком мелькали в прессе. Но сами альбомы были очень сильными. Их стоило бы переиздать.

«МЫ ПЕРЕДАЛИ ЭСТАФЕТУ МОЛОДЫМ КОМАНДАМ»

Ты уже упоминал свою студию с интересным названием – Kidroom Studio. Это место, где ты превращаешься в ребёнка и забываешь обо всём на свете?
Интересная трактовка, но всё гораздо проще. Kidroom – это детская комната. Именно в ней я и начал делать свои первые записи, будучи подростком. Когда мне было 14 лет, я обзавёлся первым четырёхдорожечным магнитофоном для записи. С этого всё началось, поэтому студия и носит такое название. Извини, но у меня скоро следующее интервью, так что ещё пара вопросов…

Тогда такой вопрос: каким тебе видится место Mad Max на современной рок-сцене?
Думаю, у нас есть своя ниша и свои поклонники, но я прекрасно понимаю, что новому поколению рок-фэнов мы практически неизвестны. Можно сказать, что мы передали эстафету другим командам. Но я всё равно люблю то, чем занимаюсь. Меня не очень заботит, нравится ли моя музыка кому-то ещё, потому что я сочиняю для себя самого.

И традиционный вопрос под занавес интервью: чем ты любишь заниматься в свободное от музыки время?
Сейчас я читаю книгу Дэна Брауна «Ангелы и демоны». Очень классная вещь! А совсем недавно закончил “Alphabet House” Юсси Адлер-Ольсена. В свободное время играю в теннис. Кроме того, у меня есть две собаки, с которыми я люблю прогуляться в парке. Ещё я люблю смотреть футбол. Жаль, что сборная России проиграла хорватам на Чемпионате мира…

Константин ЧИЛИКИН
Благодарим Максима Былкина («Союз Music») за организацию интервью и предоставленные фотографии.