Джефф Бек: Поющая гитара

10 января 2023 года стало известно о том, что ушёл из жизни Джефф Бек. Музыкант, который создал электрогитару как таковую, весь арсенал её средств музыкальной выразительности — не в одиночку, конечно, но если бы не он, то какими были бы Пейдж, Блэкмор, Стив Вай и ещё тысячи музыкантов… Оставив другим возможность сиять на авансцене, он предпочитал путь постоянных поисков и развития — от блюза до фьюжна, от неоклассики до электроники. Нам посчастливилось делать интервью с Джеффом Беком, правда, не вживую, а по электронной почте, в преддверии его концерта в Москве в 2010 году. Этот материал, опубликованный в журнале «ИнРок» №42(2010), мы публикуем сейчас в память о музыканте.

В карьере гитариста Джеффа Бека, кажется, уместилась вся история современной рок-музыки. От прото-хард-рока The Yardbirds до «кислотного» техничного гитаризма поздних сольников маэстро — сущая пропасть, временная и стилистическая. Но есть и общее — безупречная, выразительная, неповторимая гитарная игра Джеффа. Персона Бека из тех, что способны примирять поколения на почве общих увлечений…

В своем новом сольнике Джефф, однако, решил отойти от ультрасовременного саунда. Альбом «Emotion & Commotion» — это парадоксальное сочетание симфонических экзерсисов, оперных арий, хитов эстрады и соула, связующим звеном в котором выступает узнаваемая гитара. Стремление «быть проще» оправдалось — диск взлетел на верхушки хит-парадов, вызвал слезу умиления у многочисленных фэнов и «респекты» тех, кто до сих пор путал Джеффа с его однофамильцами помоложе. Проверить универсальность любви публики к Беку можно будет очень скоро, 29 июля, когда состоится первый в его карьере концерт в Москве. Перед этим событием мы и связались с гитаристом по e-mail, чтобы задать несколько абстрактных вопросов, из которых он любезно ответил примерно на половину.

Ваш новый альбом довольно сильно отличается от предыдущих работ. Музыка в целом стала более мягкой, звучание гитары – напевным и нежным, преобладают медленные вещи. Вы хотели создать диск более успокаивающего, медитативного характера?
Я хотел создать альбом классической музыки, и стремился к этому всегда. Но классика эта должна быть с изюминкой. Сочетание в одной звуковой палитре оркестра и моей электрогитары порождает вещи поистине необыкновенные.

Как шла работа с оркестром?
Конечно, это было незабываемое впечатление, ведь я всегда мечтал записаться с полномасштабным оркестром.

Чего было больше – противопоставления, контраста между гитарными и оркестровыми партиями, или же синтеза?
Никакого противопоставления, никакой соревновательности, только идеальная гармония!

Сочинялся ли материал для нового альбома «в один присест», или это был долгий и распределенный по времени процесс?
Сочиняя новую песню, я чаще всего действую спонтанно, отталкиваясь от чего-то уже услышанного. Иногда бывает, что в основу песни ложится какой-нибудь наигрыш нашего клавишника Джейсона Ребелло. Мы импровизируем вместе и смотрим, что из этого получится.

Вы мастер интерпретаций, и даже приз «Грэмми» вы получили за кавер-версию Beatles “A Day In The Life» (что иронично, в категории «лучший инструментал»!). Чем вас так привлекают кавер-версии?
Порой я отдаю дань уважения любимым артистам, иногда – открываю новые, доселе неизвестные жемчужины для широкой публики. Бывает, мне интересно взглянуть на хорошо всем знакомую вещь с неожиданной стороны. Всего понемножку.

А как вы выбираете песни для кавер-версий? Вот, например, на новом диске это и оперная классика, и тема из «Wizard of Ozz», и даже вещь культового барда Джеффа Бакли…
Чаще всего я слушаю диски, которые мне присылают. Я слушаю песни и прикидываю, какой бы могли быть их инструментальные версии, насколько сильно они прозвучат в таком виде…

Вообще, гитара для вас – это «говорящий» инструмент? Способна ли она передать все эмоции человеческого голоса?
Гитара и есть голос – мой голос, я так чувствую. И я хочу сделать этот голос как можно более выразительным и эмоциональным, несущим не меньшие эмоции, чем вокальная партия… А может быть, даже большие.

Расскажите, как вы выбирали вокалисток для записи альбома.
Имельда Мэй – одна из тех певиц, которые мир просто обязан услышать. У нее голос безупречной силы, изумительной легкости и чистоты.
Конек Джосс Стоун – ее выступления на публике. Это словно Тина Тернер и Дженис Джоплин вместе взятые! Когда я услышал, как она спела свою версию «I Put A Spell On You», я понял – вот тот голос, что я искал! И в песне «There’s No Other Me» она оставила свой безупречно узнаваемый отпечаток.
Что же касается Оливии Сэйф, то это красивейший вокал оперной школы, который как раз был нужен в оркестровых вещах.

На роль саундпродюсера вы пригласили Тревора Хорна, знаменитого хотя бы по участию в составе Yes. Чем он вам приглянулся?
Основным продюсером альбома был Стив Липсон, он мастер своего дела, который смог сделать всё, что я хотел, а еще он мой хороший друг. Тревор же добавил щепотку своей собственной магии.

Люди называют вас в числе первопроходцев блюз-рока и чуть ли не хэви-метала, во всяком случае, вы в вашей карьере всегда стремитесь к чему-то новому…
Я всегда старался делать что-то новое и поднять мою игру на новый уровень.

В середине 70-х блюз-рок в вашем исполнении сменился фьюжном, в 80-х ему на смену пришел поп-рок… Что это было, поиски себя или стремление идти в ногу со временем?
Я просто играл то, что ощущал подходящим для себя в тот момент.

«Электронные» альбомы двухтысячных годов стали настоящим потрясением, особенно с точки зрения гитарного звука. Что вызвало ваш интерес к гитарным синтезаторам?
Мой саунд находится в постоянном развитии. В идеале я хочу, чтобы мой Fender Stratocaster звучал как настоящий человеческий голос.

Вы один из немногих, кто играет без медиатора, что вам это дает как гитаристу?
Так у меня больше свободы в игре, больше различных способов звукоизвлечения…

Вы великолепно выглядите, словно занимаетесь спортом или йогой. В чём секрет вечной молодости?
Я вегетарианец. И стараюсь как можно больше времени проводить на улице, на природе.

Говорят, вы когда-то коллекционировали автомобили… А сейчас?
Да, я до сих пор собираю «Hot Rods».

Игра в турне для вас – обязанность по раскрутке альбома или удовольствие?
И того, и другого понемногу. Мне нравится гастролировать, я люблю путешествовать, выступать перед публикой… Это одно из самых острых и восхитительных ощущений на свете – стоять на сцене перед фэнами! Но, конечно, я скучаю по дому, когда долго бываю вдали от него.

Очень скоро состоится ваш первый в России концерт. Что вы ждете от него, каким будет сетлист, какие сюрпризы готовите нашим фэнам?
Сюрпризы перестанут быть сюрпризами, если о них рассказать заранее. Надеюсь только, что российским меломанам нравится то, что мы играем, и им придется по душе наш концерт.

***

Конечно, это был грандиозный концерт. А перед ним — мастер-класс музыканта, ещё одна возможность прикоснуться к его гению. Образ «звездного» и заносчивого Джеффа Бека, не желающего общаться с журналистами и фанатами, оказался вдребезги разбит уже на мастер-классе. На сцене «Крокуса» был тот же скромный обаятельный человек, которому гораздо проще «говорить» с помощью гитары, нежели слов (к микрофону он подошел всего несколько раз, и то в конце шоу). Очень стройный, подтянутый, действительно моложавый, да еще и в эдаком футуристическом костюме! Было весьма интересно наблюдать, как с помощью легких движений пальцев и тонкого вибрато «флойд роуз» он меняет тембр, порой весьма радикально, не прибегая (в прямом смысле слова) при этом к «примочкам», которые сиротливо прятались где-то за комбиком. Интересно, что саунд вещей с «кислотных» альбомов («Blast From the East», «Angel», «Brush With The Blues» и др.) Бек заметно смягчил, найдя нужный баланс между электроникой, классикой и блюзом. Даже пресловутая «Nessun Dorma», которую пел и Паваротти перед футболистами, и Manowar перед металлистами, в финале бековского концерта прозвучала вполне органично, непошло, как подлинная кульминация шоу и как, возможно, новая ценность для самого маэстро, в последние годы склоняющегося к классике. На последнем аккорде артист артистично припал на одно колено – поклонился и Пуччини, и публике.
Программа была построена в основном на современных вещах: увы, из «старенького» не прозвучали ни «Beck’s Bolero», ни «Shapes Of Things», ни «Blues De Luxe», хотя, разумеется, было много «стандартов» в бековской обработке. Из последних особенно выделялась инструментальная версия «битловской» «A Day In The Life» (за нее Бек недавно получил «Грэмми»), в которой маэстро удалось тончайшими нюансами гитарной игры передать все интонации голоса и, главное, оттенки смысла. Вместо знаменитого крещендо симфонического оркестра группа сыграла нечто свое, не менее тревожно-драматичное. Ну а на закуску бэнд выдал кавер-версию «How High The Moon» из репертуара Леса Пола и Мэри Форд, ради исполнения которой Джефф впервые взял в руки черную полуакустическую гитару марки «Лес Пол» (до этого он играл только на белом «Фендере», который однажды поменял… на такой же белый «Фендер»). Шоу длилось ровно 90 минут, как и обещал маэстро. В финале барабанщик (почему-то именно он) раздал всем участникам бэнда цветы, и Джефф Бек, счастливый, стоял с белой хризантемой в руках…