The Cure: Сказка в Коломенском

Ну, вот и сбылась ещё одна мечта: я видел Роберта Смита и слышал, пожалуй, все самые-самые песни The Cure в живом исполнении и с идеальным звуком.

Нам с дочкой повезло, в Коломенское мы приехали задолго до вечера, так что и погулять успели – то греясь в лучах солнца, то кутаясь в дождевики – и местных рэперов и прочих молодых да ранних посмотреть.
У большой сцены в фестивальной зоне Коломенского мы оказались как раз вовремя: игравшие предпоследними альтернативщики Royal Blood только что закончили, и народ потянулся от сцены.
Удалось подобраться достаточно близко, чтобы не смотреть на экраны. Роберта Смита и всю остальную компанию — Саймона Гэллапа, Джейсона Купера, Роджера О’Доннелла и Ривза Гэбрелса — было видно и так. Состав, как на фильме-концерте The Cure «Anniversary 1978-2018 Live in Hyde Park London», который совсем недавно удалось посмотреть в российском прокате.
Сет-лист также почти повторяет тот, что в фильме. Сначала – «Plaingsong» в связке с «Pictures of You», а также «Lovesong», «Fascination Street» и много чего ещё. Альбом «Disintegration» был представлен почти полностью, что более чем прекрасно. До сих пор вспоминаю тот день, когда я вернулся домой с этим альбомом… И, не успела смолкнуть первая песня, уже, захлёбываясь от восторга, рассказывал по телефону своему дяде-меломану (который и посоветовал этот альбом), что слушаю песни, по размаху сопоставимые с Pink Floyd. На тот момент (да и до сих пор) для меня это было наивысшей похвалой.
И вот – Коломенское. Роберт Смит на сцене – словно родная и немного сумасшедшая бабушка. Фронтмен сильно раздался, что в сочетании с подведёнными глазами, размазанной по губам помадой, взлохмаченными волосами, лукавой улыбкой и создавало такое впечатление. Впрочем, к этому я был готов после просмотра концерта в Гайд Парке. Роберт загадочно и очень мило улыбался, заламывал руки, кружился и пританцовывал.
Нередко выходил на край сцены, причем, казалось, больше отдавал предпочтение именно левому краю, где мы и стояли. Но чаще Смит стоял по центру у микрофона, самозабвенно пел и играл на гитаре.
В противовес ему — ещё один старейший член коллектива, басист Саймон Гэллап. Он ни минуты не стоял на месте, а бродил по сцене взад-вперед и постоянно подпрыгивал на месте.

В свою очередь, Джейсон Купер выбивал ритмы с точностью драм-машины и с драйвом ударника-профессионала. Роджер О’Доннелл отвечал за многослойные аранжировки песен, а Ривз Гэбрелс обеспечивал гитарную поддержку Смиту и, в особо ответственные моменты, предельно уместно, артистично и технично солировал.
Впрочем, всё это я знал уже по фильму-концерту. А вот и главное отличие. Тогда я просто с интересом и кайфом смотрел и слушал. А тут, перед самой сценой, уже на второй песне погрузился в некий транс.

Я слился с музыкой – двигался в такт, пел и танцевал. Я словно сам был этими песнями — трогательными, печальными, по-экзистенциональному нервными и очень искренними. Они воплощали собой разочарование, одиночество и меланхолию в величественной и эпической форме.
«Lovesong», «Fascination Street», «Never Enough», «Deep Green Sea», «Just like Heaven», «A Forest»… И каждая звучала по-настоящему красиво и предельно эмоционально.
На секунду выбираясь из этого состояния и оглядываясь вокруг, я видел сплошь и рядом счастливые глаза, устремлённые к сцене, и слышал голоса, стройно певшие вместе с Робертом его гениальные песни.
Мы вместе проживали «Lullaby», вместе танцевали под нью-вейвовую «The Walk» и вместе орали припев «Why Can’t I Be You».
Апогеем этого праздника стали, пожалуй, нигде так не любимая, как у нас в стране, «Friday I’m in Love», а напоследок — неизменная «Boys Don’t Cry». Это были два с половиной часа пространственных, многомерных, изобилующих длинными инструментальными соло песен и потрясающего до глубины души, такого знакомого после сотни прослушанных записей голоса.
После – салют. И абсолютно счастливые толпы, медленно бредущие прочь от сцены. И я среди них, оживленно пересказывающий своей дочке историю своего знакомства с той или иной песней, звучавшей сегодня.
Это была сказка, и я был её частью.
Спасибо, «Пикник Афиши». Спасибо, Роберт. Спасибо музыкантам. Спасибо, The Cure. За то, что были. За то, что есть. За то, что навсегда останутся в моей жизни.