Психоделическое искусство. Между архаикой и современностью
В.А. Кузьмина «Психоделическое искусство. Между архаикой и современностью»
М., 2013, ГИИ, 202 стр.
Психоделик-рок – одно из самых знаменитых и загадочных течений рок-музыки, пережившее расцвет в конце 60-х и существующее до сих пор. Пути развития психоделии тесно переплетены с прогрессив-роком, это явление трудноопределяемое и разношерстное – от полузапретных андеграундных экспериментов до сугубого мейнстрима (вспомним хотя бы Pink Floyd). Существует немало книг и исследований биографического, социологического характера, посвященных психоделии. Книга же московского музыковеда Виктории Кузьминой, сотрудника Государственного института искусствознания – изданная крошечным тиражом, по сути, для таких же искусствоведов – стоит в этом ряду особняком. Потому как затрагивает тему сложную, практически табуированную: ключевую роль, которую играли, как минимум, в зарождении и становлении стиля всевозможные вещества, и прежде всего ЛСД.
Тема наркотиков в современном обществе в основном подается в стиле обязательной вывески на щитке трансформаторной будки: «Не влезай, убьет!» Это, безусловно, дельный совет, но верно и то, что эту будку кто-то построил, а внутри нее работают некие интересные механизмы, в которых искусствоведу очень интересно разобраться. Тема «влезания в будку», т. е. собственный опыт, в книге никак не затрагивается, и мы не будем гадать о его наличии или отсутствии. В качестве источников знания Кузьмина цитирует множество работ как из области медицины и психологии, так и истории эзотерических индейских, исламских и прочих культов. Становится ясно, что психоделия имеет о-о-очень глубокие корни. «Археологические исследования показали, что люди каменного века знали опиум, гашиш и кокаин, – говорит некий историк. – В 6400 году до н. э. людям было известно пиво».
Цитируется и более современный материал – интервью с музыкантами психоделической сцены (Джерри Гарсия, Джон Макгуинн и мн. др.), которые делятся своим опытом и творческими методами. «Пятое измерение мне видится как отсутствие чувства времени. Я почувствовал что-то, что было там», – говорит, например, лидер The Byrds. «Иногда человек оказывается способен почувствовать такие специфические явления, существование которых в пространственно-временном континууме невозможно. Подобные ощущения передаются человеку иным путем, нежели через известные пять органов чувств», – суммирует Кузьмина.
Здесь есть риск скатиться в очередное коллажное метакультурное варево из трудов Кастанеды, идей хиппи и проч. и проч., но настоящему искусствоведу эта опасность не грозит. Вместо этого Кастанеда… то есть, простите, Кузьмина аккуратно разбирает и анализирует разные творения конца 60-х, ассоциирующиеся с психоделией, объясняет, какие именно слова из хиппового сленга в названиях какой метод употребления «веществ» означают, какие шаманские практики, религиозные ритуалы и опыты из области психологии предвосхитили движение хиппи и расцвет психоделической культуры. И хотя образ шамана в ассоциации с рок-музыкой уже порядком приелся, здесь он и уместен, и оправдан.
Существуют два основных стереотипа восприятия психоделической музыки со стороны, состоящие в том, что а) это музыка, созданная в «измененном состоянии» и б) слушать ее можно только в таком состоянии. Но выясняется, что, как правило, в первом варианте творчество если не невозможно, то малоэффективно. Второй вариант – более реальный. В таком случае музыка выступает своего рода «поводырем» при «путешествии» слушателя, стимулируя его воображение, или даже «замещает его отсутствующую личность», удерживая от паники и распада. Наконец, третий – когда музыкант уже «на трезвую голову» старается передать испытанные им в «трипе» ощущения, переплавить свой опыт в художественную форму. Хотя, думается, эти варианты часто пересекаются друг с другом. А в конечном итоге психоделический рок из некоей «отрыжки» ЛСД-культуры, вспомогательного ее элемента становится равноценным, если не полностью ее заменяющим явлением – в идеале, слушая такую музыку, меломан получает желаемые ощущения, вообще ничего не употребляя…
Так или иначе, психоделическая культура дала (и продолжает давать) миру много интересных произведений, подчас шедевров, которые воспринимаются достойно и в отрыве от породившей их субкультуры.
Книга состоит из нескольких разделов. В первой-второй главах Кузьмина дает общую картину явления, углубляется в его проблематику и делает исторический экскурс, рассказывая об истории религиозных культов разных народов и связанных с ними употреблении «веществ», а также о предвестниках психоделического движения в культуре прошлых веков. (Оказывается, уже в XIX веке музыковеды разделяли «эстетическое восприятие» и т. н. «патологическое», то есть чувственное, граничащее с бессознательным). В третьей, наиболее важной для меломана, главе рассказывается о событиях ключевого для психоделии периода – конца 60-х – в Сан-Франциско и Лондоне (Вудсток, Алтамонт, лондонский клуб «UFO» и проч. – по сути, экспресс-ликбез на тему). Здесь же рассматриваются разновидности психоделического искусства – театр, музыка, кинематограф и др. На музыкальный анализ – самое важное – остается всего 18 страниц. В них подробно разбираются песни Grateful Dead, Jefferson Airplane и The Rolling Stones (с альбома «Their Satanic Majesties Request»), речь идет также о ранних Pink Floyd и других представителях жанра. (Надо сказать, что зачастую Кузьмина «пристегивает» к психоделии вообще все мало-мальски значительные команды того периода – от Small Faces до King Crimson, что всё-таки неверно). Это интересный музыковедческий анализ, c любопытными отсылками аж к венгерскому авангардисту Дьёрдю Лигети, в ходе которого, правда, автор не выдвигает предположений о стилевой общности разных музыкально-психоделических феноменов. Это и резонно – психоделик-рок в 60-е был скорее полем экспериментов, чем устоявшимся стилем; это уже потом на его основе выросли целые «гроздья» музыкальных направлений – от краута, стоунер-рока и спэйс-рока до трип-хопа и экспериментальной электроники. Видимо, охват всех этих стилей не входил в задачи книги. Зато нашлось место для описания фильмов, которые, по мнению автора, родственны психоделической культуре, а также «психоделии в веб-дизайне» – теме, несколько притянутой за уши.
Завершается же книга следующим оптимистичным пассажем: «В наше время популярность медикаментозного воздействия на организм и интерес к психоделическим экспериментам возросли до такой степени, что [..] могут соперничать с психоделической революцией 60-х годов». Вы согласны? Если да, то ищите книгу в специальном магазинчике в фойе Института искусствознания – тираж ограничен и в широкую продажу она вряд ли поступит.
